Мифозои. История и биология мифических животных

Но каковы бы ни были причины противоестественной страсти, все авторы признают, что злосчастная Пасифая влюбилась в замечательное животное, причем чувство это оставалось неразделенным. Филострат Старший описывает картину, на которой древний художник изобразил терзания бедной царицы. Она «стоит около стада и глаз не сводит с быка, надеясь привлечь его к себе своим видом и своим одеянием, которое блещет чудесно, лучше, чем все цвета радуги; она смотрит смущенно, — ведь знает она, кого она любит, — она стремится обнять животное, но бык в ее чувствах ничего не может понять и сам все смотрит на свою корову»^{260}.

Отчаявшись в попытках соблазнить быка женскими прелестями, Пасифая решила обмануть наивное животное и призвала на помощь знаменитого скульптора и зодчего Дедала. Аполлодор пишет: «Дедал изготовил деревянную корову на колесах, выдолбил ее изнутри и обшил свое изделие свежесодранной коровьей шкурой. Выставив его на луг, где обычно пасся бык, он дал войти внутрь этой деревянной коровы Пасифае. Появившийся бык сошелся с ней, как с настоящей коровой, и Пасифая родила Астерия, прозванного Минотавром. Он имел голову быка, все же остальные части тела у него были человеческие»^{261}.

Приписываемый Гесиоду «Каталог женщин» сообщает:

Миноса ласки познав, родила она мощного сына —Диво для взора! — от плеч опускалося тело мужскоеК самым стопам, но бычья глава возносилась над выей^{262}.

Отметим, что здесь отцом Минотавра назван не бык, а царь Минос; в этом случае бычью голову Минотавр мог унаследовать от предков по отцовской линии, а именно от своего пращура Зевса, некогда похитившего Европу в образе быка.

Надо отметить, что, несмотря на человеческое тело, античные художники очень часто изображали Минотавра не только с бычьей головой, но и с бычьим хвостом. Кстати, Данте, видевший Минотавра в аду, приписал ему бычье туловище и человеческую голову, что полностью противоречит античной традиции.

Несмотря на то что быки являются сугубыми вегетарианцами, Минотавр был склонен не только к хищничеству, но и к каннибализму (если это слово применимо к существу, бывшему человеком лишь наполовину, — ведь в биологии каннибализмом называют поедание животными особей своего вида). О. М. Иванова-Казас пишет: «С зоологической точки зрения трудно понять, как Минотавр пожирал людей, имея голову травоядного животного, да и история его зачатия представляется очень сомнительной — ведь ни один бык не примет чучело за корову, не говоря уже о том, что столь отдаленная гибридизация невозможна»^{263}.

Но как бы то ни было, Минотавр родился, и Миносу пришлось с этим считаться. Царь, у которого, кстати, были и вполне благополучные дети, в том числе дочери на выданье, не рискнул держать чудовище во дворце, но и уничтожить его побоялся. Овидий пишет в «Метаморфозах»:

Рода позор между тем возрастал. Пасифаи изменуГнусную всем раскрывал двуединого образ урода.Принял решенье Минос свой стыд удалить из покоевИ поместить в многосложном дому, в безвыходном зданье.

Дедал, талантом своим в строительном славен искусстве,Зданье воздвиг; перепутал значки и глаза в заблужденьеВвел кривизною его, закоулками всяких проходов^{264}.

Заточение Минотавра подтверждают и другие авторы, в том числе Аполлодор: «Минос заключил его в лабиринт, поступив так согласно полученным им оракулам, и приказал его там стеречь. Этот лабиринт, который соорудил Дедал, представлял собой здание с запутанными переходами, затруднявшими выход из него»^{265}.

Тем временем микенский царь Эврисфей, придумывая очередное задание для Геракла, решил отправить героя на Крит, чтобы тот привел ему замечательного быка, ставшего отцом царского ребенка. Впрочем, не исключено, что Эврисфей потребовал какого-то другого быка — так или иначе, Геракл отправился в дорогу. Аполлодор пишет: «Прибыв на Крит, Геракл стал просить Миноса отдать ему быка, и Минос разрешил Гераклу взять его, если он его одолеет. Одолев быка, Геракл доставил его Эврисфею, показал ему и затем отпустил на свободу. Бык пересек область Спарты и всю Аркадию, затем, перейдя Истм, прибыл в Аттику к Марафону и стал опустошать поля местных жителей»^{266}.