Читаем Мифы Дальнего Востока полностью

Для того чтобы узнать, чья именно душа возродилась в младенце, проводили специальный обряд: на палку подвешивали небольшой камень и отец новорожденного произносил имена умерших родственников. Имя, при произнесении которого камень качался, давалось ребенку. После этого отец брал малыша на руки и провозглашал: «Родич пришел!»

Коряки верили, что душа имеет физическое воплощение: ее представляли в виде огня или в виде маленького человечка, а иногда в виде птички, которая помещается в верхней части груди.

Кроме основной души, у каждого человека имеется еще и вторая, дополнительная, которую условно называют «тень». После смерти основная душа отправляется в верхний мир к Небесному хозяину, а тень через погребальный костер попадает в подземное жилище, где обитают тени предков.

Быт в подземном мире устроен так же, как и на земле, поэтому вместе с телом умершего в огне погребального костра сжигали все, что могло ему там понадобиться: запас пищи, различные хозяйственные предметы, орудия труда, оружие и обязательно подарки для предков, с которыми он скоро встретится.

Среди фольклорных записей Елены Батьяновой есть описания царства мертвых, сделанные со слов людей, которым довелось там побывать и вернуться: «Рассказывала мать, как она эти дни, когда умирала, на тот свет ходила. Шагает, смотрит — земля круглая. На пути бугор большой, там мертвые люди сидят и плачут. Наплачутся и дальше на тот свет идут… Идут к тому месту, где мертвые живут, там собаки привязаны, много. Стала мать подходить ближе, смотрит — муж. “Ну, — думает, — хоть мужа увижу”. А муж ей говорит (наверное, жалко ее стало): “Ты назад пойдешь. Зачем пришла? Иди, вернись”. И повернула мать назад».

Собаки упомянуты здесь неслучайно. Считалось, что они охраняют вход в мир теней и встречают вновь прибывших. Тех, кто при жизни обращался с собаками хорошо, они приветствуют радостным лаем, а тех, кто их обижал, кусают.



КОМИЧЕСКИЙ ПЕРСОНАЖ КУТКЫННЯКУ

В корякских сказках Куткынняку, как и чукотский Куркыль, нередко выступает как комический персонаж, лентяй и обжора, попадающий в нелепые ситуации. Он ведет жизнь обычного коряка-оленевода, у него есть яранга, стадо оленей, жена Мити, сыновья и дочери.

В приведенных выше мифах о сотворении мира происхождение Мити объясняется по-разному: в одном она сестра Солнца, в другом ворон сам создает ее из ствола рябины. Иногда ее называют дочерью Хозяина неба или Хозяина моря, но в мифологических сказках ее образ снижается: «Жил Куткынняку со своей женой Мити. Куткынняку — вороний старшина, Мити — сорочья дочь».

Куткынняку постоянно ссорится с женой, изменяет ей с красавицей-лисой, принимает свое собственное отражение в воде за красивую женщину и намеревается уйти к ней в подвод­ное царство, но Мити всегда возвращает его в семью. В некоторых сказках она, как и Куткынняку, обладает магической силой.



Однажды поссорился Куткынняку с Мити. Сидят они у потухшего очага, отвернувшись друг от друга. Наклонился Куткынняку, собрал с пола мусор в пригоршню, приделал к соринкам крылья. Получились комары. Говорит им ворон: «Летите, покусайте мою старуху!» Налетели комары на Мити, стали ее жалить. Набрала Мити из очага горсть пепла, приделала к нему крылья. Получились мошки. «Летите, покусайте моего старика!» Налетели мошки на Куткынняку, стали его кусать.

Потом супруги помирились, но комары и мошки уже разлетелись по всей земле и до сих пор живут, жалят людей и животных.

У Куткынняку и Мити много детей. Показательно, что начало времен коряки называют эпохой, когда жил Великий ворон и его дети. Детям посвящены отдельные циклы мифологических сказок, причем старший сын ворона Эмемкут и старшая дочь Тиниэнэвут

стали главными положительными героями корякского фольклора.

Эмемкут отважен и находчив, он борется со злыми духами, добывает себе чудесную невесту — в разных сюжетах женами Эмемкута становятся Ягода-княженика, Облачная женщина, женщина — белый кит и другие персонажи. Тиниэнэвут олицетворяет идеал девушки: она добра, разумна, трудолюбива, искусна в разных рукоделиях. Как и ее брат, она вступает в брак с мифологизированными существами, ее мужем может стать месяц, тюлень или медведь.

Истории об Эмемкуте у коряков были распространены не меньше, чем предания о самом Куткынняку. В 1940 году корякский писатель Тымлаткэн (Иван Тимофеевич Баранников) составил небольшой сборник сказок, записанных со слов своей бабушки, и назвал его «Сказки об Эмемкуте». В этом сборнике есть интересный сюжет, отличающийся от остальных тем, что в нем практически нет ничего волшебного, а Эмемкут описан как обычный добрый человек, женившийся на обычной девушке:



Перейти на страницу:

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

История / Химия / Образование и наука / Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука