Читаем Мифы Дальнего Востока полностью

Тут Луна его пожалела. Вернулась вместе с ним на землю, стала жить в его яранге. Народились у них дети.

А Солнце тем временем не дождалось сестры с ягодами и отправилось на поиски. Спустилось к самой земле, осветило ярким светом всю тундру, увидело Луну в яранге у Ворона и велело ей возвращаться домой. Но та отвечает: «Мой дом теперь здесь, потому что здесь у меня муж и дети».

Рассердилось Солнце, захотело увести сестру силой, да Ворон не пустил. Тянут Луну каждый к себе, кричат, бранятся. Наконец решили так: кто из них раньше другого сошьет себе новую одежду, с тем Луна и останется.

Позвал Ворон себе на помощь горностайку, тарбагана24 и выдру. Позвало Солнце мышь, евражку и лисицу. Принялись все за шитье. Сшила горностайка кухлянку, а мышь только нитки разматывает. Сшил тарбаган меховые штаны, а евражка только мех раскроил. Сшила выдра пару торбазов, а лисица и одного не закончила.

Видит Солнце — берет Ворон над ним верх, и позвало с неба Ледяную женщину, сверкающую ярче северного сияния. Спустилась Ледяная женщина на землю, вошла в ярангу Ворона.

Как увидел ее Ворон, так и говорит Солнцу: «Никогда я такой красоты не встречал. Оставь ее мне, а сестру свою можешь забирать».

И Луна вернулась на небо.

Да только сильно обиделось Солнце на Ворона, рассердилось, что предпочел его сестре другую красавицу, и перестало заглядывать в тундру. С тех пор там бо́льшую часть года темно и холодно.

Некоторые специалисты видят в этом мифе свидетельство того, что когда-то народы Чукотки и Камчатки жили в более теплом климате. Известный исследователь фольклора и быта Дальнего Востока Дмитрий Нагишкин писал: «Дело, конечно, не в том, что солнце изменило свое поведение, а в том, что у народа было иное местоположение, далекие его предки жили в иных широтах».



ЭТЫНЫ И НИНВИТЫ

Конечно, коряки, как и большинство народов мира, почитали духов, связанных с различными природными явлениями и объектами. К числу небесных духов принадлежат облачные люди

, обитающие, как уже отмечалось выше, в верхнем мире. Они ведают погодой, могут послать на землю ясные, безветренные дни, а могут засы́пать все снегом или поднять бурю на море. Жизнь людей в значительной степени зависит от них.

Коряки, как и чукчи, почитали Писвусъына — владыку диких зверей, а также Хозяина моря, которого иногда представляли в образе рыбы, а иногда — краба. К морским духам относится также Морская женщина, которая, расчесывая свои длинные волосы, вызывает дождь.

В одной из сказок «вороньего цикла» повествуется о непрекращающемся ливне, который вызвал наводнение, грозившее уничтожить все живое на земле. Мир спас Куткынняку: прибегнув к хитрости, он остриг Морской женщине волосы — и дождь прекратился.

Духи, благожелательные к человеку, носили название этыны, а злокозненные — нинвиты у коряков-оленеводов и кала у береговых жителей. Считалось, что злые силы обитают в основном под землей, но могут жить и на земле. В одном из мифов рассказывается, что изначально они были на небе, но прогневили Небесного хозяина, и тот сбросил их на землю. По другой версии они были посланы на землю в наказание людям, которые перестали соблюдать древние обычаи. Впрочем, обе эти версии явно поздние и, скорее всего, возникли уже под влиянием христианства.





Изображение духа. Коряки 1934–1939 гг. МАЭ И 591-877.

Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера)

Нинвитов и кала представляли в образе косматых чудовищ, покрытых черной шерстью, с красными глазами и острыми зубами в огромной пасти. Они могут увеличиваться или уменьшаться в размерах, превращаться в животных, становиться невидимыми. Согласно народным поверьям злые духи, живущие на земле, как и люди, разделяются на береговых и оленных, правда, вместо оленей они пасут снежных баранов, а вместо ездовых собак используют медведей.

Сергей Стебницкий в книге «Очерки этнографии коряков» пишет: «Нинвит — это болезнь, зараза, всякая неудача, несчастье, всякая тревога, схватывающая человека по тем или иным причинам. Плохое настроение — это тоже результат вредоносной деятельности нинвита».

Иногда злых духов называют свистунами. В сказках они похищают людей и заставляют себе прислуживать.



Жила с отцом и матерью девушка по имени Аммалё. Однажды ночью, когда родители спали, откуда ни возьмись появился свистун и заглянул в полог к Аммалё. Испугалась девушка, закричала. Проснулись родители, тоже стали кричать, свистун от такого шума убежал.

На другой день говорит отец Аммалё: «Надо поскорее найти тебе мужа, а не то утащат тебя к себе свистуны». Но та ответила: «Я не хочу замуж!» И сколько ни уговаривали ее родители, девушка стояла на своем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

История / Химия / Образование и наука / Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука