Милая , 18

*   *

Приказ.

Всем евреям надлежит незамедлительно заре­гистрироваться в Еврейском Совете по ул. Гжибовская, 28 для получения кенкарт и продоволь­ственных талонов. Уклонившиеся от регистрации будут приговорены к смертной казни.

Приказ.

Евреям запрещается селиться в предместье Жо- либож. Евреи, проживающие там в настоящее вре­мя, обязаны выехать оттуда в течение недели.

Приказ.

Разъясняется: Все дальнейшие приказы относи­тельно евреев распространяются в равной мере и на лиц, у которых один из родителей или дедов был евреем. Евреи, ранее перешедшие в другую веру, считаются евреями.

Приказ.

Евреям запрещается посещать парки и музеи.

Евреям запрещается посещать рестораны в не­еврейских районах.

Евреям запрещается пользоваться общественным транспортом.

Еврейские дети должны быть исключены из го­сударственных школ немедленно.

Приказ.

Исповедание еврейской религии запрещается. Все синагоги закрываются. Еврейское религиоз­ное воспитание запрещается.

Приказ.

Нижеперечисленные профессии и должности раз­решены евреям только среди еврейского населе­ния: медицина, право, журналистика, музыка, все государственные и муниципальные посты.

Приказ.

Евреям запрещается ходить в театры и в кино­театры в нееврейских районах, а также госпита­лизироваться в нееврейских больницах.

*  *  *

Когда началась перепись, каждую кенкарту про­штамповали большой буквой ”Йот”, что означало ”Jude” — ”Еврей”. Вскоре вышел приказ о сокра­щении продовольственной нормы для евреев, и на­чалась погоня за нелегально полученными и фаль­шивыми арийскими кенкартами. Из Жолибожа и дру­гих районов, предназначенных для проживания там немецких должностных лиц, евреев выгоняли без всякой компенсации.

Что ни день — то новый приказ.

Тем временем Рудольф Шрекер вернулся к более привычным для себя занятиям. У него был нема­лый опыт уличных потасовок времен Баварского путча[30]; теперь он организовал банды польских хулиганов, поставил их на довольствие и дал приказ терроризировать еврейское население. Не­сколько недель после вступления немцев в Вар­шаву никто не мешал им бить стекла, грабить магазины и избивать бородатых стариков.

В еврейских кварталах разъезжали машины с громкоговорителями, из которых неслись послед­ние приказы и тексты с четвертой страницы ”Га- зеты генерал-губернаторства”, а распоряжения комиссара Варшавы и Еврейского Совета были расклеены по всем улицам.

Специальное подразделение войск СС устраива­ло облавы на евреев и неевреев, подозревавших­ся в том, что они способны оказать хоть малей­шее сопротивление. Список был составлен доктором Кенигом и другими этническими немцами. За­держанных отправляли в Павяк[31] и там расстре­ливали.

По радио без умолку вдалбливали польскому населению: ”Германия пришла спасти Польшу от евреев, наживающихся на войне”.

Изменились и плакаты на афишных тумбах. На смену красавицам из фильмов пришли бородатые евреи: то они насиловали монахинь, то вливали кровь христианских младенцев в мацу, то просто сидели на грудах денег, то вонзали нож в спины добрых поляков.

По большей части немецкая пропаганда пользо­валась успехом. Польский народ не мог восстать ни против своей аристократии, которая сбежала, ни против русских, которые его предали, ни про­тив немцев, которые его разгромили, и поэтому охотно соглашался, что в его последнем несчас­тье виноват все тот же вечный козел отпущения —  еврей.

Глава третья

Приказ.

Все еврейские трудовые союзы, профессиональ­ные общества и сионистские организации с сего­дняшнего дня объявляются вне закона.