Миледи трех миров

Лес действительно неожиданно «отпрыгнул» в разные стороны и перед нами показалась небольшая полянка, покрытая сине — голубыми цветами. Фар резко врезался в эту красоту и стал пересекать поляну по диагонали. Цветы сгибались, безжалостно прижатые к земле его мощными лапами и распрямлялись с каким — то, казалось, негодующим звоном. Я никак не могла набраться решимости вступить на поляну, боясь сломать или затоптать столь прекрасные, столь милые, столь беззащитные, столь невообразимо, просто немыслимо нежные создания.

Просто стояла и заворожено любовалась синими цветочками, а Фар продолжал шагать, не замечая ни моего отсутствия рядом, ни того, что он давит лапами. Очень хотелось крикнуть ему вслед что — то типа «Как смеешь ты…», но я не стала беспокоить своим возмущенным ором красивую поляну и ее обитателей.

Нан же спокойно достиг противоположного края поляны и обернулся, только сейчас заметив, что я по — прежнему стою по другую стону и любовалась цветами. Его грозный рык немного отвлек меня из созерцания и я, глупо улыбаясь, помахала ему рукой. Фар покачал головой и двинулся в обратном направлении, так же, не обращая внимания на несчастные цветы, попадающие под его лапы.

— Долго ты собираешься еще здесь стоять? — спросил он, как только подошел.

— Нет. Еще немного полюбуюсь этой красотой и сразу пойдем. Хорошо?

— Нам пора. Пошли, а то не успеешь на бал. — настаивал нан.

Я с трудом перевела взгляд с цветов на Фара.

— Ну что ты, мы успеем! — пообещала я, снова поворачиваясь к поляне.

— Это Свинлики. — остановил меня Фар на пол поворота.

— Кто?

— Эти цветочки, которыми ты любуешься с таким восхищением, цветы — чаровники. Они сперва зачаровывают тебя своей красотой, а потом, когда ты застыла в восхищении, вводят тебя в транс перезвоном и что — нибудь заставляют сделать, ради забавы.

До меня стал доходить смысл сказанного и я уставилась на нана, еще сомневаясь в сказанном — как могут цветы зачаровать человека, да еще управлять его волей?! По его морде я поняла, что он говорит совершенно серьезно и остатки наваждения с меня как рукой сняло.

— Так они что, злые?

— Нет, они не злые. Они — шутники этакие. Один мой знакомый как — то поймал себя на том, что бегает к роднику и бережно поливает один за другим эти цветочки, хотя прекрасно знал, ЧТО они из себя представляют. А одного из членов Совета, однажды нашли на подобной поляне, распевающим хвалебные гимны в честь этих цветов — хулиганов.

Я растерянно смотрела то на нана, то на эти «милые» цветочки и на душе моей было немного не по себе. Надо же, чуть не попала в «коллекцию» каверз василькового хулиганства. Мы с Фаром благополучно обошли поляну и сейчас с каждой минутой удалялись от нее.

— Впредь, если издали увидишь такую поляну, то либо обойди ее, либо проходи насквозь, смотря не на них, а прямо вперед, да еще что — нибудь напевай про себя, стихи читай или еще что. — продолжил просвещать меня нан. — Попадешься к ним на крючок, наваждение начнет проходить только спустя пять — шесть часов — у цветов ослабевает контроль. Но я бы посоветовал не ходить по лесам в одиночку. Вдвоем и веселей и безопасней.

Сказать мне было нечего, поэтому я просто слушала, молчала и мотала на ус. Цветковое вожделение прошло и я снова начала разглядывать сказочный лес.

— Признаться, я умышленно провел тебя через их поляну, — немного погодя решил сознаться Фар, — чтобы ты знала — нельзя отвлекаться на мелочи, они порой бывают губительны. Необходимо всегда следовать поставленному пути.

— Как это патетично. Фу. — впервые, со времени как мы ушли от поляны, заговорила я.

— Сама ты «фу». — обиделся Фар.

— Мог бы просто сказать — держи ухо востро, здесь прекрасное может быть опасным. И все. А то «следовать поставленному пути…».

Фар промолчал и остаток пути мы шли молча.

Я так привыкла что мы идем и идем, что когда Фар затормозил, моим ногам не удалось так же резко остановиться и они прошагали еще несколько метров вперед, что даже нану пришлось меня окрикнуть. Вернувшись в исходную, я с удивлением увидела то, около чего остановился и теперь сидел Фар. Это был большой лист железа, очень напоминающий лю. Самый обычный люк, только большого размера. Ничего особенного в этом люке не было, кроме того, что подобного здесь просто не должно быть. И еще, что этот люк как — то периодически «бледнел», становясь полупрозрачным.

— Ты видишь? — спросил нан.

Господи, конечно, я его вижу! Трудно не заметить то, во что тебя практически тыкают носом.

— И что? — задала я аналогичный по содержанию вопрос, уставившись на этот большой круг из толстого железа на который указывал мой пушистый товарищ.

— Хорошо, изменим вопрос. ЧТО ты видишь?

— А разве не тоже что и ты? — мне показалось, что он меня принимает за полоумную.

— Ты ответишь или будешь перепираться? — он стал проявлять раздражение.