Милла и мини-мамонтёнок. Путешествие со звёздным вихрем

– И кроме меня, – донеслось с плиты. Ганс широко зевнул и расправил крылья. – Ух, как я истощён. И неудивительно – столько печь. Как это маленькое существо может быть столь прожорливым? – Он бросил на Пиппу измученный взгляд.

Та в ответ наклонилась и подобрала хоботом крошку с пола.

– Н-да, – произнёс Ганс, осматривая себя и качая головой. – И как я выгляжу? Как ощипанная курица! – Он с трудом расправил перья хвоста.

– А для нас у тебя есть что‐нибудь перекусить? – с надеждой спросил Молокоус.

– Нет. И печь я сегодня больше не буду. – Ганс снял фартук. – Мне нужен перерыв. Я, пожалуй, пойду в парикмахерскую. Пока-пока! – Он разбежался, оттолкнулся от плиты и вылетел в открытое окно.

– Представляю, как он вернётся с забавными кудряшками, – пошутила Фиби. Милла засмеялась, Пиппа радостно задудела. И только Молокоус с досадой слизнул со стола капельку сливок.

«Дин-дон», – пробили настенные часы. Вместо стрелок у них было два пальца, один из которых строго покачивался взад-вперёд. «Дин-дин-дон, ты опаздываешь на приём», – говорили часы.

– Спокойствие, – сказала Фиби. – Кое-какая еда всё же есть.

Молокоус устремил на неё полный надежды взгляд, а Пиппа с любопытством протянула к ней хобот.

– Я забегала по пути в пекарню «Печеньки-предсказания», – пропела Фиби, доставая из рюкзака два больших бумажных пакета. – Кактусовые конфеты, та-дам!

– Ты меня спасла! – Молокоус сразу же протянул лапу.

Пиппа радостно схватила угощение. Милла заворожённо прислушивалась к каждому тихому «чавк», с которым мамонтёнок засасывал хоботом конфету и отправлял её в рот.

– Угощайся. – Фиби протянула Милле кактусовые сладости.

Та вежливо взяла одну конфету и осмотрела её. Она точно должна съесть эту колючую зелёную штуку?

– Безумно вкусно, – хмыкнул Молокоус.

– Пф-ду. – Пиппа ощупала хоботом дно своего, увы, пустого бумажного пакета. Нетерпеливо оттолкнув его, она принюхалась к чужому.

– А ну убери свой хобот, – проворчал Молокоус и замахал лапами, выгоняя Пиппу из кухни. – Кыш-кыш!

Милла посмотрела вслед мини-мамонту. Пиппа весело дудела, а её маленький хвостик задорно вилял, как бы говоря: «Пока!»

«Дин-дон! – снова дали о себе знать часы. – Честно говоря, ребята, у вас нет времени бездельничать». Большой указательный палец нетерпеливо постукивал по цифре «двенадцать», а маленький – по «двойке».

– Да знаем. – Молокоус закатил глаза.

Милла храбро сунула в рот кактусовую конфету. Та оказалась восхитительной. Лимонносладкий вкус обволок язык Миллы.

– М-м-м… – промычала она. Но только Милла хотела взять ещё одну, как по замку прокатился протяжный крик.

Олаф, оракул-осьминог

От резкого звука задрожали бокалы на кухонной полке. У Миллы кровь застыла в жилах.

– Это Орелия! – воскликнула Фиби, вскакивая.

Что‐то гремело. Лампа на потолке покачивалась.

– Что там такое?

– Может, это Бодо? – прошипел Молокоус и рванул из кухни.

Вот негодяй этот Бодо!

– О боже! – вырвалось у Миллы.

– Олаф, нет! – прикрикнул кто‐то наверху.

– А, так это всего лишь Олаф, – вздохнула Фиби с облегчением. – Наш капризный оракулосьминог.

– Оракул-осьминог? – удивлённо повторила Милла. Брат как‐то рассказывал ей об оракулах. Они могли предсказывать, что случится завтра. – Олаф действительно может видеть будущее?

– Ещё как. У него же восемь глаз, – усмехнулась Фиби. – Загвоздка в том, что сегодня ему нужно сделать прививку от коралловой оспы. А он панически боится уколов. – Она взяла Миллу за руку. – Давай посмотрим, вдруг сможем помочь.

Вместе они взбежали по широкой мраморной лестнице на второй этаж. «Ветеринарная клиника "ПРЕДАННЫЕ ЛАПКИ"» – было написано на блестящей вывеске. Коридор был покрыт красным ковром. На стенах висели картины с изображением кошек в забавных шляпах. На диване для посетителей сидел золотой поросёнок. Из-за его спины торчали крылья, а ростом он был не больше хомяка. Когда Милла проходила мимо, поросёнок тихо хрюкнул.

– Привет, – вежливо поздоровалась Милла.

Тот коротко взвизгнул. В углу сидел Сэм-оболтус. Одной рукой он складывал кубики, а другой прижимал к голове пакет со льдом.

– Олаф, прекрати!

Дверь распахнулась. Из неё вылетел Молокоус и врезался в стену. Он поднялся и решительным шагом направился обратно. Фиби и Милла последовали за ним. Посреди комнаты сидел огромный красный осьминог. Он обвил себя всеми восемью щупальцами. Девочка с острым носиком выставила перед собой шприц, словно кинжал. Видимо, это и есть Орелия. У неё были длинные светлые волосы, прямая чёлка и светло-голубые глаза.

– Загляни в будущее, – раздражённо сказала она осьминогу. – Ты увидишь, что переживёшь это, ну!

Олаф только фыркнул.

– Как комарик укусит, – успокаивающе пробормотал Молокоус.

Щупальца лишь активнее пришли в движение. Милла отчётливо чувствовала страх Олафа. Ей было его искренне жаль.

– Не волнуйся, Олаф. Мы сделаем это мигом, ты и не заметишь, – сказала Фиби и схватила осьминога за одно из щупалец.

– А я держу здесь. – Молокоус прыгнул на другое щупальце и, как ковбой, его оседлал.