Миллион и один день каникул

– На этот вопрос нельзя ответить только «да» или «нет». Я хочу открыть очень сложный закон.

– А кому он понадобится, если мы вернемся домой через три тысячи лет? – придрался Мышук к сыну.

Тот усмехнулся:

– Что ж, люди получат еще один устаревший закон!

– Тебе хорошо: ты опять удерешь в космос, – ворчал король. – А что буду делать я?

– Ты? Ты будешь рассказывать детям сказки.

– Сказки… – Король дернул себя за усы. – Так, значит, это правда, что мы вернемся на совсем новую Землю?

– Правда!

– Как ты думаешь, – с беспокойством спросил Мышук, – может, мне немного подстричься? А то уж слишком я старомоден.

– Я как раз думал об этом, – улыбнулся сын. – Я – за!

– Мы вместе высадимся на Землю? – уточнил король.

– Вместе.

Король взял ножницы… Когда на верхней губе осталась щепоть волос, Мышук отбросил ножницы и взглянул в зеркало. Он не узнал себя. Из зеркала выглядывало голое лицо.

– Ну вот, я больше не король, – сказал он и смахнул пальцем слезу.

Он мог еще позволить себе такую королевскую шутку – пожалеть себя, пустить слезу.

– Исиль! – закричал король во весь голос, и тот сразу явился. – Ты узнаёшь меня?

Исиль покачал головой.

– Это я – твой дядя Мышук. – Король огорченно вздохнул. – Я разрешаю тебе говорить!

– Голос как будто ваш, – сказал неуверенно Исиль. – И сапоги…

– Всё! – Король снял с себя сапоги. – С прошлым покончено! Это была предпоследняя наша шутка… Тащи чемодан, Исиль!

Исиль принес чемодан.

– А теперь, – торжественно сказал Мышук, – я дам для всех последний королевский бал. – И он откинул крышку.

Чемодан был доверху наполнен живыми цветами с Тутика.

Глава семнадцатая, в которой встречаются корабли

Приглашение, которое разнес по каютам «Виктории» улыбающийся Исиль, всех пассажиров обрадовало.

Земля исчезла с экранов, в иллюминаторах был виден только ореол вокруг «дыры», и в эти ответственные минуты землянам захотелось быть вместе. Даже капитан Вегов, очень занятый в штурманской рубке, обещал на минуту заглянуть в кают-компанию. Попросил устроителя оставить свободной половину стола. «На всякий случай», – сказал Вегов.

В кают-компании пассажиров удивили белые, сиреневые, розовые шапки цветов. Казалось, весь цветущий Тутик был представлен в зале, а за окнами не чернильная темнота с пастью всепожирающей «дыры», а синий океанский простор. И никто, конечно, не узнал короля без усов, мундира и сапог.

Хитровато подмигивая, Мышук представлялся спутникам:

– Бывший король… Возвращаюсь на остров Тутик. Если он, конечно, существует.

Мышук пригласил на вальс Ирину Александровну. И этот вальс, цветы, чай в стаканах, которые принес стюард, создавали немного старомодный, но приятный земной мир, так непохожий на мир мертвой звезды, поглощавшей пространство-время. Чем был их корабль перед бездной космоса? Букашкой рядом с пушечным ядром. Букашка могла быть легко раздавлена, уничтожена, обращена почти в ничто – в обломки атомных ядер. Но она была живая и боролась с силами природы за свою жизнь.

– Друзья! – Король постучал по стакану ложечкой. – Должен сделать важное признание: я не король!..

– Вы отреклись? – спросила Ирина Александровна.

– Не совсем так, – весело продолжал Мышук. – Все мои предки владели Тутиком, и я считал себя последним на Земле королем. Еще вчера у меня был ветхий дворец и даже министры. Но все это детская игра, сплошной обман зрения, включая, разумеется, мои бывшие усы. Только здесь, в космосе, я понял, что звание короля само по себе не дает права на уважение. Верно, Исиль?

– Да, – произнес Исиль.

– Исиль, мой племянник, – представил Мышук. – Исиль великолепно играл роль слуги, потому что иначе не совершил бы такого потрясающего путешествия!.. Я должен попросить у него прощения за те невольные щелчки, которые он получал. Иначе бы никто не поверил, что я король.

Исиль от смущения съел полную вазочку варенья.

– Если даже мы вернемся в Средние века, – заканчивал свое отречение Мышук, – прошу подтвердить, что я не король. – И он дунул в несуществующие усы.

– Подтвердим! – прозвучал незнакомый голос, и король тотчас узнал: это говорил его сын.

Все смотрели на бывшего короля. И никто не заметил, что людей в кают-компании стало вдвое больше: на той половине стола, которую по просьбе капитана никто не занимал, сидели пассажиры «Альфы».

Алька что-то пронзительно крикнула, вскочила, бросилась к маме.

Мальчишки ринулись за ней.

Они бежали вокруг стола навстречу родителям и не понимали, почему бегут так долго: чем ближе они подбегали, тем дальше отодвигались знакомые фигуры. Казалось, эта половина стола никогда не кончится, бесконечно растягиваясь в пространстве, а упругий воздух толкает в грудь, мешает быстрому бегу.

– Остановитесь! – предупредил ребят мягкий голос. – Вернитесь, пожалуйста, на свои места.

Ребята, тяжело дыша, поплелись к креслам. Ничто не мешало им идти обратно.