Миллион за выстрел

Барри закончил заниматься через несколько минут после того, как она вошла. Он пробежал мимо нее, направляясь наверх, в душ. Она было пошла за ним, но Гален остановил ее:

– Все в порядке? Зачем ты уходила, пока мы занимались.

– Я услышала, что Морган возится в кухне, и решила выпить чашку кофе. Чтобы хорошо начать день, мне требуется кофеин.

– Если тебе требуется внешний стимул, значит, ты пошла на поправку.

Она кивнула.

– Слава богу. – Он улыбнулся. – Я бы очень огорчился, если бы ошибся. Разумеется, любой имеет право ошибиться раз в тысячелетие, и все же…

– Тихо. – Она не удержалась от улыбки. Он раскраснелся, как Барри, блестел от пота и явно был переполнен энергией. Ей внезапно захотелось протянуть руку и взлохматить его темные волосы, как она делала с Барри. Плохая мысль. – Сейчас ты процитируешь свою мамочку, а я к этому не готова.

– Почему? Ты свой кофеин получила. – Пружинистыми шагами он направился к лестнице. – Ну, ты подружилась с Джаддом?

– Не совсем.

Он остановился и обернулся к ней.

– Он предупредил меня: я не должна допустить, чтобы с тобой что-то случилось.

– Вполне понятно. Он слегка перебирает с заботой обо мне. Знает, какое я слабое и хрупкое существо.

Она фыркнула.

– Однако любопытно, как возникла такая тема? – спросил вдруг Гален.

– Он сказал, что я не прячусь, я выжидаю.

– А, Джадд, он умница. Он понимает разницу.

– Ты с ним не говорил про Чавеза?

– Я сказал, что он ищет тебя и мальчонку. Но я не говорил, что ты хочешь избавиться от него раз и навсегда. Хотя Джадд вполне мог сам догадаться, особенно если увидел, как ты тренируешься в сарае.

Она замерла. Она была уверена, что о ее занятиях никто не знал.

– Моя работа – знать, где ты находишься в любой момент, – сказал Гален, отвечая на незаданный вопрос. – Ты прилично надрываешься во время этих занятий. Как рана?

– Заживает.

– Я так и думал, иначе бы вмешался. – Он театрально вздохнул. – Рад, что не пришлось. Мне моя шея дорога как память. Ты ведь страшная женщина.

– А ты несешь околесицу, – усмехнулась Елена.

– Но занимательную. – Гален остановился на первой ступеньке лестницы. – Я скажу Джадду, чтобы он не взваливал на тебя ответственность, если Чавезу повезет. Я знал, во что ввязывался.

– Тебе так скучно, что ты ввязываешься во все, что придется?

– Мне не скучно, – тихо произнес он. – Ты действуешь на меня крайне… стимулирующе.

Она резко вздохнула. За пару секунд он сумел отбросить легкий тон и заговорить почти мрачно. Она отвернулась.

– Я сама решаю свои проблемы, Гален.

Он кивнул.

– Именно поэтому ты так стараешься. Как у тебя обстоят дела с оружием? Ты не потеряла навыки за последние шесть лет?

Она покачала головой.

– Я выросла среди пистолетов и ножей. Эти навыки не исчезают.

– Но у тебя слабовато с рукопашной. Мне надо будет об этом подумать. – Он пошел наверх, перешагивая через ступеньки. – Сразу же после душа. Слушай, будь добра, включи духовку и поставь ее на 250 градусов. Я буду печь к завтраку печенье.

Она смотрела ему вслед. Было трудно противиться этой безбрежной энергии и безмерной самоуверенности. Она собиралась настаивать на своей независимости, а также заявить ему, что не собирается им жертвовать. Не вышло. Он поймал ее врасплох, и пришлось защищаться.

Она еще подумает об этом, но позже.

Вздохнув, она пошла на кухню и включила духовку.

Елена крепко спала в гамаке на веранде.

Гален осторожно закрыл за собой дверь и немного помедлил, глядя на нее. Он ни разу не видел ее такой уязвимой с того вечера в Томако. Когда она бодрствовала, то всегда была предельно собранной и настороженной. Нет, не совсем так. Иногда, когда она бывала с Домиником и Барри, она… излучала сияние. От нее нельзя было оторвать глаз.

Сейчас сияния не наблюдалось, но щеки раскраснелись от жары. Губы расслаблены и полуоткрыты, а тело…

Про ее тело так лучше не думать.

«И вообще, перестань на нее пялиться», – сказал он себе.

Он собирался разыскать Джадда. Вон он, кстати, стоит в стороне, у забора. Пора переходить к делу.

Не сводя с нее глаз, Гален тихо прошел по веранде и спустился по ступенькам.

Она не пошевелилась.

– Я собираюсь нарисовать твой проклятый загон. Тут есть очень интересные световые контрасты и тени, – заявил Джадд, когда Гален подошел к нему. – Но ты мог бы найти для меня лошадей. Что за загон без лошадей?

– Пустой? – Гален облокотился на забор. – Ты взгляни на это с другой стороны. Любой дурак может нарисовать загон, полный лошадей. Сколько раз уже рисовали. А ты передашь одиночество, течение времени, миф о ковбое, потерявшем друга…

– Меня сейчас стошнит.

– Тогда ищи свои причины. – Гален взглянул на далекие горы. – Хочу попросить тебя об одолжении, Джадд.

– Кроме мытья посуды?

– Понимаю, ты не хочешь портить свои драгоценные руки, но кто-то должен делать повседневную работу. Себя я должен беречь для более важных вещей.

– Кончай, Гален.

Гален сразу перестал ерничать, как рубашку сбросил.

– Я хочу, чтобы ты поработал с Еленой.

– Что?

– Поработал ее спарринг-партнером. В рукопашной.

Джадд взглянул на спящую в гамаке Елену.

– Не пойдет.

– Ей это необходимо.