Миллион за выстрел

– И что сказать? Что его отец – чудовище, и это чудовище хочет убить его мать? – Она покачала головой. – Моя задача – защитить Барри.

– А Луис?

Она покачала головой.

– Не знаю. Чавез не дал мне с ним поговорить.

– Я готов. – Барри открыл сетчатую дверь. – Гален сказал: у него этим утром так и так дела, а я смогу потом помочь ему с обедом. – Он сбежал по ступенькам. – Пойдем смотреть гусей.

– Ну что? – спросил Гален Джадца.

– По-моему, ты неправильно себя ведешь, – сказал Джадд. – Я подумал и решил, что, возможно, следует проявить терпение. Похоже, Чавез не торопится убить ее брата.

– Не самый лучший вариант для Луиса.

Джадд поднял брови:

– Тебя это волнует?

– Нет, но Елену волнует. Она вряд ли станет проявлять терпение.

– Это верно. – Джадд задумчиво посмотрел сквозь окно на озеро. – Чавез играет на ее чувствах. Надеется, что она сломается.

– Не надеется, просто использует малейший шанс. Он знает, с кем имеет дело.

– Но он может быть в неменьшем отчаянии, чем она.

– Так ты мне поможешь или нет?

Джадд кивнул:

– Но только не сегодня. Завтра. Я хочу еще немного подумать.

Гален пожал плечами.

– Ладно, завтра так завтра.

Чавез с отвращением посмотрел на Луиса, лежащего без сознания на кровати.

Слабое насекомое. Ничего общего с сестрой. Он ей соврал, когда сказал, что у них есть что-то общее. Такой слабак не имеет права жить. Только сильные должны населять землю.

– Нам еще не удалось выследить Галена, – сказал стоящий сзади Гомез. – Мы сейчас проверяем всех его друзей и соратников. – Он взглянул на Луиса. – Они нам еще могут понадобиться?

– Продолжай искать.

Чавез отвернулся от Луиса. Когда он решил втянуть его в это дело, он хватался за соломинку. Надо подумать, как можно еще его использовать, если не выйдет с обменом. Он, вообще-то, и не надеялся, что она сдастся, чтобы спасти брата. Он бы такого для родного брата не сделал, а она почти такая же сильная.

И все же он сильнее. Она соврала, когда сказала, что притворялась, позволив ему себя победить. Не может быть, чтобы это было правдой. Он просто не мог смириться с мыслью, что она водила его за нос.

Последние две ночи он начал видеть сны, в которых Елена снова была в его спортзале. Замечательные, возбуждающие сны победителя.

Они обязательно исполнятся.

В это утро телефон зазвонил без двадцати двенадцать.

Елена вздрогнула.

– Чавез. – Гален протянул ей трубку.

– Не знаю, сколько еще Луис сможет выдержать, – сказал Чавез. – Отдай мне мальчика.

– Мы это уже обсуждали. – Голос ее дрожал. – Не выйдет.

– Ты расстроена. Мне кажется, ты слабеешь. – Он сделал паузу. – А если бы ты только видела, как худо ему приходится, ты бы еще больше захотела спасти его. Я полагаю, мы можем организовать тебе встречу с Луисом. Дай-ка подумать. Предположим, я через пару дней привезу твоего брата в Орландо. Встретимся в парке у гостиницы «Киссимми» на скамейке около пруда. В десять часов утра, – Ты думаешь, я идиотка?

– Ну, он будет один. Как я понял, Гален накапал на меня в Агентство по борьбе с наркотиками, когда я был на ранчо. Думаешь, я не знаю, что он может прислать кучу агентов в гостиницу и попытаться поймать меня? Глупо было бы ставить себя в такое положение.

– Тогда что помешает мне забрать Луиса?

– А то, что очень хороший снайпер будет постоянно держать его под прицелом. Уйдет из парка – умрет.

– Этот стрелок и меня может снять.

– Это твоя проблема. Думаю, ты в состоянии ее успешно решить.

– Я не приду.

– После того как еще две ночи будешь волноваться о бедняжке Луисе? Думаю, ты придешь. – Чавез повесил трубку.

– Он хочет привезти Луиса в гостиницу «Киссимми» в Орландо. Через два дня, в десять утра, – сказала она, закончив разговор с Чавезом. – Он полагает, что я слабею. Хочет продемонстрировать мне дело рук своих. Говорит, Луис будет один.

– Это вряд ли.

Она кивнула:

– Ловушка.

– Но здесь открывается некая возможность, – вмешался Доминик. – Вдруг нам удастся схватить Луиса, прежде чем ловушка захлопнется.

– Ему нужна Елена, – сказал Гален. – И я не желаю, чтобы она в эту ловушку попалась.

– Подожди, может, Доминик и прав. – Она потерла виски. – Плохо соображаю. Разумно было бы предположить, что он не появится сам и не пришлет много народу, раз знает, что ты сообщил в агентство. Он сказал, что посадит снайпера, который будет держать Луиса на прицеле.

– Уверяю тебя: он вовсе не думает, что ты придешь, взглянешь на бедного, бедного Луиса и уйдешь. Снайпер попробует тебя подстрелить, или они еще что-то придумают.

– Знаю. – Она облизала пересохшие губы. – Но лучшего случая может не представиться.

Гален криво улыбнулся.

– Все это задумано, чтобы уничтожить тебя.

– Он ее брат, – тихо заметил Доминик. – Он слабый, но не такой уж плохой и заслуживает лучшей участи, чем погибнуть от рук Чавеза.

– Черт возьми, только вашего поощрения сейчас не хватает, Доминик, – возмутился Гален.

– Вы ведь его не знали, – сказал Доминик, – а я знал. И любил. Нет, я и сейчас его люблю. – Он улыбнулся Елене. – Не стыдись того, что все еще его любишь, Елена. Прощение – великая вещь.