Милые детки

По газонам психбольницы в лучах яркого солнца уже прогуливались небольшими кучками люди: все с колясками, ко всем приставлено по человеку в белом халате – сопровождающий, шпион и защитник в одном лице. Трантеры в этом смысле мало чем отличались от остальных.

Выйдя на улицу, Лорен поначалу словно сжалась сильнее: под открытым небом она почувствовала себя крошечной – муравей, которого накрыли стаканом. Кожа рук на солнце казалась полупрозрачной, ярко выделялись вены. Сперва она ловила себя на том, что вздрагивает каждый раз, когда рядом взлетает птица, хватается за руку Патрика, если по ветке одного из старых дубов пробегает белка. Но через некоторое время она задышала свободнее, мышцы расслабились. Нервное перебирание ногами превратилось в размеренную походку гуляющего. Она взяла Патрика под локоть, склонила голову ему на плечо. Чуть замедлив шаг, позволила их компании разделиться надвое, дождалась, пока образуется безопасная дистанция между ними и навостренными ушами медсестры, которая вызвалась катить коляску с младенцами. Постояла, прислушиваясь к их лепетанию и к тишине, которая повисала, когда начинали прислушиваться они сами.

– А что ты сделал с нашей коляской? – спросила она.

– Отвез на помойку, естественно, – ответил Патрик так, будто его в чем-то обвиняли. По его тону Лорен заподозрила, что на самом деле он этого до сих пор не сделал.

– Хорошо, – сказала она. – Я бы не хотела, чтобы ты ее продавал. Не к добру.

– Продавать коляску – не к добру?

– Да нет, сама она. У нее теперь плохая энергетика, аура, как хочешь называй. Не надо ее никому передавать.

«Я же не верю в приметы, – подумала она. – И Патрик не верит. Но я все равно не хочу, чтобы этой коляской кто-то пользовался, и видеть ее тоже не хочу».

Патрик кашлянул.

– Ну, она все равно понизу была вся в грязи. Пятна остались. Никто не стал бы за такое платить.

Они прогуливались в тени величественной старой усадьбы. Медсестра была слишком далеко, чтобы их услышать. Пожалуй, сейчас самое время обсудить, что нужно будет сделать, чтобы вернуть мальчиков.

– Патрик, я…

– Милая, можно я первый? Мне надо тебе кое-что сказать, – перебил Патрик. – Помнишь, когда Рути приходила и мальчики расплакались? Я знаю, было очень похоже, что они что-то там говорят…

– Да.

– Но ты ведь не думаешь, что они на самом деле разговаривали? Нет, было похоже, я не спорю, но это же не по-настоящему. Ты ведь понимаешь, да?

Лорен ничего не ответила. Она остановилась, посмотрела ему прямо в глаза. Нерешительно улыбнулась, тут же отвела взгляд. Ровно секунду была уверена, что расплачется, но затем сделала глубокий вдох и улыбнулась снова, на этот раз более уверенно. Что ж, значит, придется справляться с этим в одиночку – как и со всем остальным.

– Конечно, я это понимаю, глупыш. Им же всего месяц, они еще не говорят.

Патрик притянул ее к себе и крепко обнял. Затем, отстранившись, улыбнулся, заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос.

– Месяц и неделя, – сказал он. – Почти. Кажется, уже так долго, как будто они всегда у нас были.

– Время сейчас ощущается совсем по-другому. Не так, как раньше.

– Ага, – согласился Патрик, хоть и не слишком уверенно.

Какое-то время они молча шли по мягкой траве к ограде из проволочной сетки, сквозь которую можно было увидеть долину. Оба смотрели в спину медсестре, неутомимо толкавшей коляску под палящим солнцем.

– Как думаешь, что будет с этой девушкой, Наташей?

– Не знаю, – сухо ответил Патрик. – Думаю, ей предъявят обвинение в похищении.

– Если это действительно была она. Но я до сих пор не понимаю, как это возможно…

– Ну, если бы ты была с ней знакома, – сказал Патрик, – легко могла бы себе такое представить. Она чудовище.

– Если подумать, то какая разница, чудовище или нет. Это же моя обязанность – присматривать за ними, защищать от опасностей. Если бы я тогда не заснула, вообще ничего бы не было.

– Не вини себя, любимая. Тебе было так тяжело. Нельзя мне было заставлять тебя выходить из дома. Прости.

Когда он повернулся, Лорен увидела в его глазах слезы, готовые вот-вот пролиться.

– И ты меня прости.

– Тебе не за что просить прощения.

– Нет, есть. Например, за то, что сделала, когда их нашли, – попыталась столкнуть коляску в реку. Но я ничего не могла с собой поделать. Была уверена, что их подменили – чепуха, конечно. И потом, когда ты привез их в клинику, понятия не имею, что на меня нашло. Я так по ним скучала. Видно, крыша поехала.

– Ничего не поехала. Во всяком случае, твой врач считает, что мы не должны бросаться такими словами. Тебе просто нужно немного отдохнуть.

Она вложила свою ладонь в его, сжала его руку.

– Все хорошо, не волнуйся. Ты же сам видишь, все в порядке. Я понимаю, что все это фантазии, теперь все пойдет на лад. Я поправлюсь. Мне уже гораздо лучше.

– Самое главное, что они с нами. Они нашлись. Эта глупая девчонка их забрала, но сама же вернула обратно.

«Если бы, – подумала Лорен. – Но я их найду, даже если мне никто не поможет. Если надо, жизнью пожертвую».