Милый враг мой (СИ)

— Ах, простите, ваше величество, что не предупредила о своем приходе. Вы, вероятно, ожидали, что я отправлю человека и попрошу аудиенции? Мне жаль вас разочаровывать, но я не желаю пополнить своим именем список ваших жертв.

— Что-что? Список моих жертв? О чем ты говоришь?

— Ради Бога, не притворяйтесь, сир! Нас никто не услышит, а лгать мне бессмысленно. Впрочем, я пришла сюда не для того, чтобы спорить. Мне нужно от вас совсем другое.

— Думаю, я знаю, что именно вы хотите получить, — тихо сказал король.

— Об этом нетрудно догадаться, — холодно заметила Селина. — Вы знали, что я не позволю погубить моих друзей и обязательно приду за ними. Вы не ошиблись. Я хочу, чтобы вы немедленно освободили герцога де Лодвиль и Софи де Ревиньи и позволили нам навсегда покинуть Париж.

- А если я не соглашусь? — спросил Людовик, склонив голову набок.

— Это не в ваших интересах, — спокойно произнесла девушка. — Если вы не сделаете, как я сказала, то, клянусь, я убью вас вот из этого пистолета, и будьте уверены — не промахнусь.

— Не сомневаюсь, — парировал Людовик. — Я недооценил вас, мадемуазель де Лодвиль. Оказывается, вы не только отлично владеете кинжалом, но и умеете обращаться с пистолетом, успешно скрываетесь от толпы ищеек, дурачите моих стражников и неплохо взбираетесь по стенам. Может быть, я упустил что-то из ваших многочисленных талантов? Если да, то, будьте добры, просветите меня.

— Вы были столь любезны, — ядовито улыбнулась Селина, — что приписали мне одну способность, которой я, в отличие от вас, не обладаю. Я не умею пользоваться кинжалом, для этого, знаете ли, нужна некоторая практика, а у меня ее не было.

— Помилуйте, мадемуазель де Лодвиль, у вас слишком короткая память. Или же вы так сильно ненавидели бедного короля Карла, что просто вычеркнули из сердца малейшее воспоминание о нем?

— Сейчас же замолчите, ваше величество, иначе вы можете сильно пожалеть о своих словах. Я любила короля Карла, и вам прекрасно известно, что не я убила его. Вы можете изображать скорбящего племянника перед судом, принцессой Жанной, придворными и всем миром, но не пытайтесь убедить меня, что сожалеете о его смерти. Палач никогда не оплакивает свою жертву.

— Что?! — у Людовика округлились глаза. — Что вы хотите этим сказать?!

— Перестаньте притворяться, ваше величество! Вы знаете, что я знаю, что вы убили короля Карла, и поэтому решили избавиться от меня, как от лишнего свидетеля. И неважно, что у меня нет доказательств, ведь достаточно и тени сомнения, что короля убили вы, и вы лишитесь поддержки многих придворных, которые могут объединиться и свергнуть вас с престола, не так ли? Конечно, вы не ожидали, что я увижу вас тогда в гостиной короля, ведь если бы я послушалась ваших приказов, то в момент убийства была далеко. Вы не захотели, чтобы кто-нибудь знал тайну этого предательского убийства, тем более строптивая мадемуазель де Лодвиль. Однако вы наверняка решили, что само небо прислало именно меня в тот момент к дверям гостиной его величества, и вы сможете обвинить меня в убийстве и избавиться от свидетеля и от проблем с поиском подходящего кандидата на эшафот. Безусловно, я лучше всех сыграла эту роль. Потом вы испугались, что перед казнью я расскажу правду всем, кто только сможет меня слушать, и предложили мне побег, чтобы с моей смертью была похоронена и ваша тайна. Когда же я сбежала, вы испугались и направились за мной, чтобы самому осуществить то, что не удалось вашему плачу. Однако и здесь вас подстерегла неудача. Вы оказались у меня в руках, и я до сих пор жалею, что отпустила вас. Теперь вы держите в плену моих друзей, а я — вашу жизнь, и если вы немедленно не отпустите их, то…

Но Людовик, казалось, не слушал ее.

— Опомнись, Селина, — тихо сказал он, — я не убивал короля Карла!

— Ах, неужели? — усмехнулась девушка. — Тогда, полагаю, в покоях короля я видела твой призрак, который лишил жизни самого достойного человека в мире, но это…

— Селина! — снова перебил ее Людовик. — Клянусь Богом, как ты можешь приписывать мне преступление, которое совершила сама?! Нас никто не слышит, я в твоей власти, поэтому не стоит тратить свое красноречие, чтобы убедить меня признаться в преступлении, которого я не совершал.

— Я?! — возмутилась девушка. — Я убила короля Карла?! Ты не имеешь никакого права обвинять меня в этом! Только не ты! И должен быть благодарен мне, что на том нелепом фарсе, который ты называешь судом, я не выдала твою тайну и не рассказала, кто на самом деле занес кинжал над его величеством!

— Я должен быть благодарен тебе?! — в свою очередь взорвался король. — За эту неправдоподобную клевету?! Почему ты упорствуешь, Селина, и не хочешь признать, наконец, что именно ты убила короля? Ведь я один знаю истинную причину того, почему ты это сделала, и только ради тебя я утаил ее. Конечно, обвинение в колдовстве, зависти и тому подобной чепухе было всего-навсего вымыслом, предназначенным для того, чтобы скрыть правду. А правда такова: ты убила Карла только потому, что считаешь, будто именно он лишил жизни твоих родителей.