Минтака. Закатный рассвет

– Так вот, о чем там я говорил, ага. Вот и представь, что кучка неотесанных простых мужиков с мотыгами и лопатами на перевес пошли уничтожать летающих железных демонов. Единственное, чем наш народ мог уморить их тогда – это рассмешить до смерти своим видом. Так практически и было в действительности. Семеро из них отнеслись с юмором к ситуации, но Деймос, Харон и Астрея были взбешены. Как рассказывал прадед, они хотели тут же уничтожить всех до единого и испепелить всю планету в наказание. Но их остановили и переубедили. Конечно, ведь тогда пришлось бы срочным образом искать другую планету, пригодную для жизни, да еще и с кучей доверчивых подопытных кроликов на ней. Так что пришельцы поступили хитрее. Они прикинулись напуганными, просили их не трогать и всячески старались показаться слабыми и беспомощными. Наши дураки напыжились, решили, что взяли дело под свой контроль, даже пытались указывать десятке, что они могут делать, а что нет. А те не спорили особо и по началу со всем соглашались, лишь мимоходом показывая диковинные электронные штуки, которые так облегчали им всем жизнь. Постепенно люди начали привыкать к новым соседям. Демонами их уже никто не называл, наоборот, они вызывали у всех сильнейшей любопытство и желание познакомиться поближе. И вот не прошло и года, а великолепная десятка уже полностью втерлась в доверие к нашему народу, подарила несколько универсальных приспособлений, значительно облегчающих занятия земледелием и как бы невзначай указывала, как лучше организовать нам свою жизнь. Первыми плодами такого науськивания стало то, что разобщенные ранее маленькие кучки селений стали перебираться все ближе и ближе друг к другу, равномерно окружая то место, которое облюбовали пришельцы для себя. То есть они оказались как бы в центре, а наш народ как послушные овцы собирался вокруг пастуха.

– Папа, так разве ж это плохо? За стеной ведь живут разные чудовища и земля там мало пригодна для жизни, а мы все тут пребываем в безопасности.

– Кто тебе сказал такую глупость? Какие еще к черту чудовища?

– Ну как же, на площади регулярно сообщают об этом по проектору, – я удивилась реакции отца.

– Ах да, чертов проектор, я его никогда не слушаю и тебе не советую! Эти красивые мелькающие картинки делают из людей идиотов. Мы уже разучились мыслить самостоятельно, только и можем, что рассуждать о том, что нам внушили и рассказали, как нужно жить. Но давай вернемся дальше к истории. Ты меня только больше не перебивай, хорошо? Я, когда закончу, тогда и задашь мне все интересующие тебя вопросы, но сдается мне, что когда ты услышишь всю правду от начала и до конца, твои вопросы сами собой испарятся.

Я кивнула и придвинулась ближе к отцу, чтобы ни за что не пропустить ни одного маленького словечка. Меня охватила огромная радость от того, что ко мне наконец отнеслись, как ко взрослой, и посвящают в свои великие тайны. Ради такого я готова была сделать, что угодно, а уж всего лишь помолчать было совсем легкой задачей для меня. Но тогда мне было не суждено дослушать всю историю до конца – пришла мать и устроила нам обоим грандиозный разнос.

– Вы о чем тут разговариваете? – начала она подозрительно, но спокойно.

– Я рассказываю нашей дочери важные вещи, дорогая. Знаю, ты против, но она уже достаточно взрослая, чтобы знать истинную историю своего народа.

– Какая к черту история, Эдгар? Ты рехнулся совсем что ли со своими книгами?

– Нет, – ответил отец совершенно невозмутимым тоном, – и я бы попросил тебя выбирать выражения. Как иначе мы можем вырастить достойного члена общества, если ей запудрят мозги учителя.

– Да чтобы вырастить дочь, нужно для начала остаться на свободе, дурья твоя башка! Ты совсем забыл какой сегодня день? На соседней улице производят инициацию вошедших в возраст одаренных детей, стражи снуют тут и там, дроны везде летают и вынюхивают кто, как живет, а ты тут как раз такие опасные разговоры решил вести! Молодец! Быть может сразу попросим зайти к нам домой да послушать, чему мы тут ребёнка учим? Как думаешь, им понравится?

Разъяренная мать в процессе разговора подошла вплотную к отцу и последние слова практически выплевывала ему в лицо злым шипящим голосом, потому что не могла позволить себе кричать.

– Э, да я не подумал как-то, забыл, – виновато заговорил папа. – Ты как всегда права, душечка, извини.

Дав нам обоим по подзатыльнику, меня мать отправила в свою комнату, а отца помогать ей на кухне. Я могла бы обидеться на чудовищно несправедливое наказание, ведь это не я же просила что-то рассказывать самой себе, но злости на поступок матери не было. Скорей досада на то, что она вернулась так быстро домой, и теперь неизвестно, когда меня посвятят в продолжение истории, если вообще посвятят.