Минус восемнадцать

В воскресенье, сразу же после посещения Рикарда Янссона, персонального банковского менеджера Брисе, Фабиан попытался связаться с Тувессон, чтобы созвать совещание и обсудить дальнейшие действия. Но она снова стала недоступна: на мобильном отвечал автоответчик. Тогда он поехал к ней домой и увидел сбитый почтовый ящик. Фабиан позвонил в ее дверь, держа кнопку звонка дольше минуты, но, в конце концов, ему ничего не оставалось, как сдаться.

В телефонном совещании по дороге домой он обсудил с Утесом и Лильей, стоит ли им вызывать спецназ из Мальмё и провести операцию дома у Криса Дауна уже в тот же вечер. Но после длительной дискуссии они пришли к выводу, что никак не могут принять такое ответственное решение без согласия Тувессон, поскольку существует риск, что они не схватят преступника, а спугнут его. Поэтому они договорились подождать до утреннего совещания в понедельник, когда начальница, как они надеялись, выйдет на работу.

Фабиан проснулся почти в пять утра и обнаружил, что Соня еще не вернулась домой. Из попыток снова уснуть ничего не вышло, и тогда он устроил себе ранний завтрак в компании утренней газеты и радио. Затем оставил детям записку, сообщавшую, что они с Соней уже уехали на работу и что в холодильнике есть каша, которую можно разогреть в микроволновке.

Было только семь часов утра, когда Фабиан вышел из лифта на последнем этаже в полицейском участке. К его удивлению, Лилья уже была на работе. Вместе выпив кофе, коллеги выяснили, что обоим в равной степени не терпится. Они поехали на лифте вниз, сели в машину Фабиана и вбили в навигаторе адрес Криса Дауна.

Даун жил на улице Норра Валлокравеген, 925, за городом, примерно в двадцати километрах к востоку от Хельсингборга. Вокруг дома простирались поля, среди которых изредка встречались отдельно стоящие хутора. Когда Фабиан с Лильей отъехали на несколько километров от города, на дорогах тракторы им стали попадаться чаще, чем машины.

Полицейские поехали к Дауну, чтобы просто получить представление о том, что их ждет. Посмотреть, оставаясь невидимыми.

– Кстати, ты ничего не слышал от Эльвина на выходных? – спросил Фабиан. – В воскресенье я пытался несколько раз до него дозвониться, но у него все время был включен автоответчик.

– Наверное, он просто не хочет, чтобы ему мешали в выходные, – сказала Лилья, оглядывая местность. – Ты же знаешь, каким упертым он может быть. Взять хотя бы его стул. Горе тому, кто случайно на него сядет.

Фабиану ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Хотя прошло уже почти два года с тех пор, как он взял рабочий стул Эльвина и совершил смертный грех, поменяв все настройки, ему казалось, что это было вчера. Злоба, с которой он столкнулся, когда коллега вышел из отпуска, не знала границ. Чтобы избежать кризиса, Тувессон пришлось провести с ними беседу; Эльвин стал разговаривать с Фабианом лишь спустя полгода.

– Но ведь он, как и мы все, должен быть заинтересован в том, чтобы следствие не снижало обороты. Ведь это же он вычислил, как все взаимосвязано.

– Да, но сейчас не все так рвутся в бой, как ты, – отозвалась Лилья со смехом. – Например, Муландера также не было в выходные, и, если совсем начистоту, я понятия не имею, что у Эльвина в голове. – Она опять оглядела окрестности. – Может быть, это покажется странным, – ведь мы столько лет работаем вместе. Но единственное, что я знаю об Эльвине, – это то, что я вижу на работе, где он, безусловно, один из самых сообразительных. Но если ты хочешь узнать, чем он занимается, когда уходит домой, вопрос не ко мне. По мне, он с одинаковым успехом может мастерить модели бутылочных кораблей и смотреть порнофильмы. Возможно, у него самая большая в Швеции коллекция игрушек из киндер-сюрпризов. Что я могу знать? – Она пожала плечами.

– Но, во всяком случае, они с Муландером знают друг друга довольно хорошо? – спросил Фабиан.

Лилья кивнула.

– Хотя последнее время они почти не разговаривают.

– Вот как?

– Ты этого не заметил? – Лилья повернулась к Фабиану. – Стоит им оказаться в одной комнате, как они становятся раздражительными и грубыми.

– Через сто метров с правой стороны будет конечная точка маршрута, – раздался синтезированный голос, после чего Фабиан снизил скорость и припарковал машину с левой стороны дороги перед маленькой трансформаторной станцией.

Конечно, он заметил, что оба коллеги необычайно раздражают друг друга последние недели. Но он не придал этому значения – но вообще-то Муландер почти всегда кого-то раздражает.

Фабиан оставил ключ в замке зажигания, вышел из машины и окинул взглядом аллею, которая начиналась на противоположной стороне дороги. Чтобы не попасть на возможные камеры наблюдения на деревьях, полицейские пошли по высокой траве с правой стороны, и через сто метров приблизились к стене, окрашенной белой известью.

– Вот одна, – Лилья показала на камеру, висящую справа от закрытой железной калитки.