Мир Авиации 1994 Спецвыпуск Крылья над морем

Так вот, в тот октябрьский день, а точнее — вечер, заводская бригада вручную покатила макет МиГ-29 на корму и развернула носом вперед. В лучах прожектора казалось, что самолет готовится к взлету. Эту радостную «новость» микояновский приборист сообщил своим знакомым-»суховцам», копавшимся возле КЗА в ангаре: «Вы тут возитесь, а наш уже сел и улетать собирается!». Розыгрыш был классический — толпа мужчин вылетела на палубу и действительно увидела МиГ-29 и хлопотавших около него людей. Не сразу они разглядели, что и кабина зашита непрозрачным листом, нет звезд на килях и вообще все не так. Но факт остается фактом — купились и вынуждены были это признать.

Су-25УТГ — «учебно-тренировочный с гаком» — швартовали к наспех приваренным рымам на кормовом подъемнике. Опустить его в ангар было невозможно из-за нескладываемого крыла. Всю ночь самолет охраняли матросы-первогодки, по очереди греясь в рубке дежурного по полетной палубе.

Утро 2 ноября началось со взлета Су- 25. На сей раз в передней кабине был Крутов, и теперь ему предстояло находиться в центре общественного внима ния. Посадка прошла без сучка, без задоринки, и Александр Валерьевич принимал заслуженные поздравления руководителей ЛИИ. «науки», коллег- летчиков и вообще всех, кто сумел до него дотянуться сквозь толпу. Представители летно-исследовательского института торжествовали, теперь и их летчик принял «крещение» палубой.

Пока летали Крутов с Вотинцевым, наверх подняли Су-27К, и юркий ярко оранжевый тягач откатил его на первую стартовую позицию — носовую с правого борта. Взлетная дистанция здесь немного превышала 100 метров, что было вполне достаточно для почти пустого самолета. Щелкнув, поднялись гребенки задерживающих устройств. С глухим стуком занял рабочее положение газоотбойный щит. Вроде все нормально, но Симонову не понравилось, что между соплами двигателей Су-27К и наклоненной назад под 60° к горизонту плоскостью щита слишком маленький просвет. То ли сопла «выросли», то ли щит не там стоит… Не то и не другое, конечно, но, нажав на директора ЧСЗ Ю.И.Макарова, Михайл Петрович распорядился поднять щит только на 45 Однако в таком положении газоотбойник не фиксируется кулисным механизмом. На ходу был придуман временный вариант с примитивными подкосами, которые следовало просто приварить к палубе. Забегали сварщики, газорезщики, самолет накрыли с хвоста асбестовой тканью — от греха подальше.

Часа через полтора щит был зажат каркасом из труб и швеллеров и Симонов дал «добро» на взлет. Пугачев, до того момента в одиночестве прогуливавшийся по палубе, забрался в кабину и запустил двигатели. По времени это совпало со вторым в этот день взлетом А.Крутова на Су-25УТГ. Тот стартовал с третьей позиции с дистанции 180 метров. промчавшись мимо Су-27К. Когда он освободил воздушное пространство перед кораблем. Пугачев перевел двигатели на «максимал». За щитом поднялась пыльная буря — в этом месте стояли будки сварщиков и, естественно, скопилось много мелких обрезков металла. Будки были заранее убраны в ангар, а вот подмести никто не догадался. Теперь весь этот мусор на манер картечи разил собравшихся на открытых крыльях мостика и возле острова.

Пугачев после очередной посадки

«Форсаж!» Сейчас Пугачев махнет выпускающему, не сводящему глаз с кабины, и тот нажмет кнопки утапливания задержников. Взмах — нажатие и … Ничего! Пугачев машет — «жми еще раз!», но этого делать нельзя, так как в этом случае задержники блокируются. Легкая неразбериха, и вместо разрешенных 5–6 секунд работы у щита на форсаже, прошло 14 секунд. Такой нагрузки газоотбойник, а точнее его водяная система охлаждения, не выдержали. Под алыми струями выхлопов от щита оторвались какие-то предметы и, как осенние листья, влекомые ветром, кувыркаясь полетели к острову. Из самого щита забили многочисленные струи. Испаряясь, они обволокли самолет густым облаком пара. С палубы не было видно этого фонтана, зато окутанный серо-желтым облаком самолет смотрелся как грешник в аду. Наиболее искушенные зрители решили, что пробило топливную магистраль и «дело пахнет керосином», а следовательно, надо уносить ноги, что они и сделали с завидным проворством. За ними ринулись и те, кто вообще ничего в происходящем не понимал, но жизнь любил ничуть не меньше.