Мир без границ

– Безуспешно, – вздохнула женщина, глядя на него сочувственным взглядом. – Если кого-то – хроноспасателя или просто жителя прошлой эпохи – не удается спасти при первой попытке, значит, спасти нельзя. Значит, по каким-то причинам, неизвестным нам, ему нужно умереть.

Светильников продолжал смотреть на Галу, не зная, что ответить. Тол протянул руку и взял его за плечо:

– Арк, я тебя очень хорошо понимаю. Сам через это прошел. Мы, хроноисследователи, привыкли, что можем почти все – меняем судьбы людей, дарим им новую жизнь… Чем дальше, тем больше мы можем, и тем труднее нам признать, что мы все-таки не всесильны. Но это так. В жизнь некоторых мы вмешаться не можем, как бы нам ни хотелось. Иначе здесь, за столом, с нами сидел бы сейчас еще один человек.

– Есть теория, что часть людей нельзя вытащить из прошлого только в данный момент, но это станет возможно в будущем, когда мы еще больше усовершенствуем копии тел, – добавила Галина. – Вроде как причина в том, что если бы мы спасли кого-то сейчас, его современники смогли бы обнаружить подмену. И есть какой-то закон природы, не позволяющий такому случиться, пока копии для замены не сделаются совсем неотличимыми от настоящих тел.

Аркадий молча кивнул, переваривая услышанное. То, что сообщили ему Анатолий с женой, давало ответ на все вопросы, пришедшие ему в голову по дороге сюда. Больше говорить как будто бы не о чем…

Но все-таки у Светильникова оставался еще один, самый важный для него вопрос.

– Мой друг, Любим Маевский… – начал он. – Он погиб в пятьдесят два года и… – неожиданно Аркадия охватил страх перед тем, что он мог услышать, и он снова замолчал, не решаясь закончить фразу.

Верновцев сделал это за него.

– Да, Арк, – проговорил он тихо, и его лицо приняло виноватое выражение. – Мы пробовали вытащить и его тоже. После того, как вытащили тебя. У нас… у меня не получилось.

Гала накрыла его лежавшую на столе руку своей и с подозрением посмотрела на гостя, готовая защищать мужа, если тот начнет обвинять его. Но у Аркадия и в мыслях не было, что Тол, пытаясь спасти Любима, сделал что-то не так или недостаточно старался. Он не сомневался, что тот сделал все, что мог, и даже больше.

– Спасибо, – посмотрел Светильников на Анатолия. – Спасибо тебе за все.

«И за то, что ты пытался его вытащить, и за то, что сейчас рассказал мне все, не стал ничего скрывать», – он не произнес эту фразу вслух, но Верновцевы поняли его без слов.

Глава X

Аркадий снова сидел на работе в выходной день, методично одну за другой просматривая записи прошлого. Начало двадцатого века и конец двадцать второго, середина пятнадцатого и самые первые годы девятого… Разные эпохи и страны, разные времена года и костюмы у людей… Повторялись только два человека – на них Светильников и сосредоточил все свое внимание. Два его бывших стажера, а теперь равноправных коллеги, талантливые, решительные и находчивые хроноспасатели Марат и Динара.

Пожалуй, Аркадий мог назвать этих двоих не только своими коллегами и напарниками, но и младшими товарищами, друзьями. И если бы ему понадобилась их помощь в любом другом деле, пусть даже очень важном, он прямо попросил бы их, и они, без сомнения, согласились бы ему помочь. Да и теперь – Светильников почти не сомневался – они бы наверняка согласились. Но все-таки только почти. Все-таки имелась крошечная, ничтожная вероятность, что они испугаются и откажутся – а допустить такого он не мог. Только не теперь.

Здесь рисковать Аркадий не имел права – даже минимально. Здесь ему требовалась стопроцентная уверенность в том, что Динара и Марат поддержат его, а значит, их следовало привязать к себе еще сильнее. Сделать так, чтобы они не просто уважали его, не просто считали своим другом, но и были ему обязаны.

Возможно, Любим на его месте так бы не поступил. Зато Эмма точно сделала бы то же самое, что и Аркадий, причем она, в отличие от него, не испытывала бы и тени сомнения в том, что действует правильно. А Светильников теперь старался не только ради Любима, но и ради нее. А для того, чтобы у него все получилось, он не мог обойтись без стопроцентной поддержки хотя бы одного, а лучше двух хроноспасателей. И одного диспетчера.

Для исследователей, посещающих прошлые эпохи, существовало множество строгих правил – их полагалось неукоснительно соблюдать, и их список увеличивался с каждым годом. Но если самые главные правила, касающиеся серьезного вмешательства в историю, все «ныряющие» в прошлое действительно жестко выполняли, то разные мелочи нарушали почти все. Точнее, те, кто никогда не позволял себе никаких мелких нарушений, отсеивались еще во время учебы в Институте хроноисследований или в самые первые годы работы в нем. Подобные люди обычно не умели принимать нестандартные решения, а во время «нырков» в прошлое такое требовалось довольно часто.