Мир без России

Но во всех случаях оказывался прав я, а не мои оппоненты. Все последующие события подтверждали мою правоту. Однако, несмотря на провал всех без исключения прогнозов и оценок (достаточно почитать работы того же Примакова), именно эти «провалившиеся» делают погоду в политике, продолжают участвовать в тех или иных звеньях внешнеполитического процесса. Именно они — Горбачев, А. Н. Яковлев, Ельцин, Примаков и их окружение: советники и эксперты — несут ответственность за развал СССР, за провалы во внутренней и внешней политике страны, доведшей ее до 16-го места в мире по ВВП, до того, что Россия фактически исчезла с мировой арены как структурообразующий элемент международных отношений. Я не думаю, что все это делалось сознательно: они ошибались. Но это те самые ошибки, которые хуже преступления. Как это возможно?

Существует много, причин для подобного феномена. Одна из них, весьма важная, — это встроенность чиновников от науки или политики в уже устоявшиеся институционные структуры, которые диктовали и диктуют поведение и ход мыслей. Можно ли представить, чтобы министр иностранных дел выступал за сужение дипломатической деятельности, а следовательно, и сокращение штата аппарата МИДа? Представить невозможно.

Другая причина, присущая русскому умострою, — отсутствие традиции считать: сколько стоит политика? Сколько стоит та или иная акция? Насколько адекватны цель и затраты на ее реализацию?

На одной из пресс-конференций, на которой М. Горбачев представлял итоговый доклад исследовательского проекта «Самоопределение России» (он проанализирован в соответствующем разделе), я спросил его, сколько Россия тратит на внешнюю политику и сколько будет стоить реализация предложений, обозначенных в докладе. Горбачев, смутившись, передал слово Г. Х. Шахназарову. Известный политолог и международник не ответил, сославшись на то, что за «международные части» отвечал К. Н. Брутенц, который на пресс-конференции не присутствовал. Я был готов к такому незнанию. Но меня тем не менее потрясает тот факт, что люди, занимавшие столь высокие посты в государстве, не знают даже порядок затрат на внешнюю политику Это касается и нынешних «полисимейкеров». Таков их уровень компетенции, определяющийся спецификой российского мышления.

Еще одна важная причина — в России (СССР) чиновники при власти никогда не критикуют свое начальство, не говоря уже о высшем руководстве страны. Можно ли представить, чтобы директор какого-нибудь академического института обрушился с критикой на президента за провальную политику? Никогда. Иначе он просто слетит со своего поста, или в лучшем случае урежут бюджет его института. «Место» дороже «истины». Другой пример. В. Путин написал (или подписал) статью об «АТР», в которой предлагает строить с этим несуществующим «АТР» Общий дом. Более неграмотной статьи просто трудно вообразить. И ни один из российских «ученых» не подверг ее критике. И дело здесь не только в «месте» и «истине». Дело в рабской психологии бюрократии России, особенно ее высшего звена (просто противно смотреть по телевидению на их подобострастные физиономии и полусогнутые фигуры при встречах с президентом). Рабами были, рабами и остались.

Поэтому нижеизложенное, повторюсь, не рассчитано на этих чиновников (которые, кстати, вообще вряд ли что читают), а обращено к тем, кто еще не потерял способности рационально мыслить, а значит, объективно оценивать реальный мир и мир реальностей.

* * *

Нынешняя Россия оказалась в стратегическом капкане, в который ее загнала попытка перестроить страну на западнокапиталистический лад. Внедрение западных моделей власти и рыночной экономики разрушило бывшую социалистическую надстройку и существенно деформировало экономический базис. Но вместо ожидаемого прорыва в экономическом развитии страна откатилась во второй десяток стран по своему экономическому потенциалу в абсолютных выражениях; в относительных — она попала в разряд развивающихся государств Третьего мира. Единственным признаком сверхдержавы остался ракетно-ядерный потенциал, стратегические возможности которого также вызывают большие сомнения.

Политическая деградация, экономический упадок, социальная напряженность внутри страны в любой момент могут вызвать новую перетасовку сил с неизбежным появлением новых политических структур в надстройке и в базисе.