Мир до и после дня рождения

Кажется, теперь каждый раз, сталкиваясь со снукером в том или ином проявлении, он будет вздрагивать, но все же это не повод навсегда отказаться от просмотров матчей. На самом деле ему просто страшно признаться, что это удовольствие у него отняли вместе со всем остальным. Господи, кто бы мог подумать, что такое безобидное увлечение будет иметь столь катастрофические последствия. Впрочем, не появись этот самодовольный сукин сын, может, был бы кто-то другой. Он ведь такой надежный, умный, достойный человек — даже Ирина согласилась бы с таким определением, — хотя, возможно, это характеристика мужчины, которого женщины рано или поздно бросают.

Позже он позволяет себе еще одно пиво, хотя обещает впоследствии сократить норму до привычной одной бутылки. Потом идет чистить зубы. Зубная щетка Ирины все еще там, где она ее оставила. Приходится напомнить себе о необходимости закрыть дверь на цепочку — раньше все это делала Ирина. Но в целом его вечера почти не изменились с ее уходом. Да, он стал есть больше крекеров с арахисовой пастой и часто заказывать блюда из индийского ресторана. Он скучает по ее стряпне, но вовсе не так сильно, как она могла бы вообразить. Еда в его жизни не занимает то место, что занимает в ее. Вот по чему он действительно скучает — как ни стыдно в этом признаваться — так это по тому, что покупки делала всегда Ирина.

И еще по одному ритуалу, который пришлось забыть. Он очень старался забыть, даже плакал, переживая болезненные эмоции. Он не может больше есть попкорн. Сцена рыданий взрослого мужчины над миской попкорна слишком унизительна, чтобы желать ее повторения. Еще он его пересолил. На дне он подгорел, а верхний слой был похож на резину и застревал в зубах. Или, скорее, в горле.

В кровати он прочитывает несколько страниц и подумывает о мастурбации. (Вот когда воображение Ирины было бы загнано в угол; она никогда не знала, что происходит в его голове. Он проявил твердость, и она не узнала до сих пор.)

Затем он решает, что все это слишком хлопотно, надо вставать и идти за салфеткой или перепачкать все вокруг.

Сегодня он переделал кучу работы, написал почти десять страниц для министерства иностранных дел, выложился на тренировке и пропустил обед. Он может быть собой доволен. Но единственное, что его радует, — окончание еще одного дня.