Не исключено, что хан Тохта не мог простить и переяславскому князю Дмитрию Александровичу — тогда обладателю владимирского стола — его политических контактов с Ногаем. В 1293 году с согласия хана Тохты против князя Дмитрия неожиданно выступил претендент на Владимирское княжение городецкий князь Андрей Александрович. В том же 1293 году хан Тохта санкционировал крупномасштабное вторжение татарских войск на Северо-Восточную Русь. Это была печально знаменитая «Дедюнева рать».
Князь Дмитрий бежал в Псков, но Орда не собиралась оставлять во Владимире городецкого князя полновластным хозяином положения. Уже в 1294 году она возвратила князя Дмитрия из Пскова в Тверь, а потом и в его родной Переяславль. Орда хотела вновь его противопоставить городецкому князю Андрею, но в 1294 году Дмитрий умер. Тогда хан Тохта выдвигает план ослабления князя Андрея с помощью целой коалиции князей Северо-Восточной Руси — в составе Ивана Дмитриевича переяславского, Даниила Александровича московского и Михаила Ярославича тверского.
Внешнеполитический курс Волжской Орды стал еще более последовательным, еще более масштабным после полного торжества хана Тохты над темником Ногаем, что произошло, как мы знаем, в 1300 году. Городецкий князь Андрей был вскоре лишен владимирского стола (в 1304 году умер), но и его политические противники недолго праздновали свою победу, недолго сохраняли единство своих рядов.
В истории Русской земли наступил новый этап, ознаменованный не только длительным противоборством Московского и Тверского княжеств, но и выходом их противоборства на общерусскую политическую арену.
От сложной политической и военной жизни Восточной Европы второй половины XIII века не была ограждена и жизнь русской церкви. Волжская Орда и улус Ногая в 60-90-х годах XIII века сохраняли церкви те же льготы, которые были ей предоставлены Ордой еще в 40-50-х годах XIII столетия. Однако в церковной политике двух улусов на протяжении 60-90-х годов все же существовали кое-какие различия. Правители Волжской Орды, создавшие еще в 1 261 году в своей столице особую Сарайскую епископию, превратили ее позднее в важный инструмент политики прежде всего в Северо-Восточной Руси, а также и в специальную инстанцию, которая имела возможность поддерживать связи не только с Константинополем, но и с Киевской митрополией через свой «филиал» в Переяславле-Киевском.
Ногай, женившийся в 1273 году на побочной дочери византийского императора Михаила Палеолога, обладал, видимо, большими возможностями, чем сарайские ханы, воздействовать на жизнь православной церкви Юго-Западной Руси и особенно на деятельность киевских митрополитов всея Руси Кирилла и Максима, считавших во второй половине XIII века своей постоянной резиденцией Киев. Митрополит Максим(1283–1304) долгое время имел своей постоянной резиденцией город Киев, однако он признал необходимым переехать на постоянное жительство в город Владимир лишь после ликвидации улуса Ногая — в 1300 году.
Такими сложными тенденциями характеризовались взаимоотношения двух ордынских улусов в 60-90-х годах XIII века, а вместе с тем и взаимоотношения искусственно изолированных друг от друга Северо-Восточной Руси и Руси Юго-Западной.
Здесь мы оказываемся еще перед одним историческим парадоксом. Казалось бы, «расщепление» власти в Орде должно было благоприятно сказаться на положении русских земель, ослабить ордынский гнет. Этого не случилось. Русь еще не залечила раны от Батыева погрома, в ней еще не свершились те внутренние процессы, которые сто лет спустя привели к Куликовской победе. Вражда улусов Волжской Орды ужесточила ордынское владычество. После серии ордынских ратей над Русью воцарился мрак ордынского ига.
Торжеству таких тенденций в развитии ордыно-русских отношений способствовали внутриполитические процессы, происходившие в Ордынской державе на протяжении первой половины XIV века, утверждение центростремительных сил в Волжской Орде при хане Тохте (в последние годы его правления, 1300–1312 годах), а особенно при ханах Узбеке (1313–1342) и Джанибеке (1342–1357). В этот период Орда достигла зенита своего могущества, добилась заметных успехов в хозяйственном развитии.
В условиях утвердившейся централизации Волжской Орды восточноевропейская политика ордынской дипломатии стала более масштабной. Использование Ордой противоречий между центробежными и центростремительными силами в системе всех русских княжеств теперь стало дополняться, а иногда и заменяться использованием противоборства между формировавшимися тогда крупными государствами Восточной Европы, в частности, антагонизма между Владимирским и Литовско-Русским княжениями.