Мир животных: Млекопитающие, или звери

Даже жуки-навозники приспособились к этому его «капризу» и, так как голод не позволяет им долго ждать, приходят за своей пищей в прямую кишку ленивца.

У ленивца и мочевой пузырь огромных размеров. Растягиваясь, он расширяется вплоть до диафрагмы и поэтому вмещает больше литра жидкости (сам-то ведь ленивец совсем невелик — немногим больше кошки). Он опоражнивает мочевой пузырь раз в несколько дней.

Всеми этими делами зверьки занимаются почему-то не в ветвях, а внизу, не ленясь спускаться на землю, чтобы оставить там основательную кучу помета (впрочем, раз в месяц сделать это, конечно, не очень утомительно).

Приходится ленивцам бывать на земле и по другим делам: если вся листва, почки, цветы и бутоны съедены, а лиан или веток, по которым можно было бы переползти, как по канатам, на соседнее дерево, нет. Но на земле это чудо замедленного действия совершенно беспомощно. Распростершись всем брюхом, оно цепляется когтями за неровности почвы и подтягивает себя вперед. Ползет со скоростью 20 сантиметров в секунду. Впрочем, и в листве темп его передвижения не энергичнее.

Но что удивительно — плавают ленивцы отлично! Хотя, казалось бы, зачем им это умение? В воде и показатели резвости у них высокие, больше, чем на суше и на деревьях: четыре километра в час!

Естественно, ленивцы любят спать. Пятнадцать часов в сутки спят, повиснув спиной вниз, уронив голову на грудь и уцепившись всеми четырьмя лапами за сук над собой или втиснувшись в развилку. Но и тогда одной когтистой лапой все-таки держатся за ближайшую ветку.

Зрение у ленивца незоркое, хотя и редкого для зверей качества: они наслаждаются цветными картинами, в то время как для большинства млекопитающих, по-видимому, вся природа вокруг лишь театр теней, сплошь серо-черно-белая (правда, в последнее время некоторые эксперименты этого не подтвердили).

Слух нечуткий, и нюх хуже, чем у братьев — муравьедов и броненосцев. Все чувства, которые работают на оборону, ненадежны. А единственное оружие — когти. Но ранят ими ленивцы довольно болезненно.

Однако и у гарпии («орла» тропических лесов), которая достигла высшего мастерства в охоте на ленивцев и обезьян, когти острые и сила большая. Ягуар и оцелот тоже весьма когтисты, а для удава ленивец — добыча прямо-таки удобная и вполне доступная: хотя сама в рот и не лезет, но и удрать особенно не спешит. Как случилось, что всех «проворных простаков» давно не съели?

Загадка? Есть отгадка. Неподвижность порой спасает лучше быстроходности. Это не парадокс, а экологическая реальность. Ленивцы наглядно ее демонстрируют. Замаскированные двумя видами водорослей-симбионтов в тон листвы, тихими, бесшумными, вялыми движениями они не привлекают понапрасну врагов к своей персоне.

А чтобы насытиться в полную меру, ленивцам совсем не нужно утруждать свои ноги, как, скажем, волку. Они буквально утопают в океане листвы и плодов, которые растут, куда ни повернись, у самого рта. За водой тоже далеко ходить не приходится: ее полно в сочных листьях и фруктах. Так что ленивцы почти не пьют, утоляя жажду соками зелени и лишь изредка слизывая с листьев капли росы или дождя.

И ко всему этому они очень живучи: их не губят ранения, смертельные для других зверей, всякие отравления переносят так же легко, как еж, а вынутое из груди ленивца сердце долго бьется, не умирая, как у лягушки.

Самки рожают, вися на суках, одного детеныша. В зоопарках видели, как другие ленивцы в клетке, вплотную подобравшись по веткам к роженице, повисали рядом с ней, очевидно, чтобы не дать новорожденному упасть вниз. Но дитя не беспомощно крупное (почти фунт), глаза открыты с первой минуты, и, родившись, «ленивый» младенец сразу ползет по брюху матери ближе к груди, к соскам Там у сосков и висит, не слезая, недели четыре. Мать все это время, словно неживая, почти неподвижна. Через месяц малютку уже интересует природа. Выпустив шерсть матери, он цепляется когтями за ближайшие ветки, учится видеть и карабкаться по ним без ее помощи. Пробует жевать листву.

Отец-ленивец малышом не интересуется, самке ни таскать его на себе, ни защищать не помогает. Да и она не очень-то внимательна и нежна, нередко так безответственно лезет в гущу ветвей, что детенышу грозят серьезные неприятности, встречные ветки бьют его и царапают. И он вынужден, если стал постарше, прибегать к ловким и, казалось бы, невозможным для ленивца маневрам когда очередной встречный сук грозит спихнуть его с материнской груди, он, быстро отцепившись от нее, окольным путем обходит, вернее, обползает препятствие и, зайдя наперерез медленно «струящейся» вверх матери, снова устраивается на ее груди (резвость у молодых ленивцев на класс выше, чем у взрослых).