Мирные годы

– Не так-то легко собирать их. Вглубь острова дикари нас не пускают, и много ли мы с моими людьми можем увидеть собственными глазами? А язык у них хоть и похож немного на мавританский, но уж очень немного – два моих матроса-мавра понимают лишь немногие отдельные слова, но о смысле всей фразы уже только догадываются. И хотя есть у меня и один финикиец-полукровка с ближнего острова, владеющий и языком туземцев, язык дальнего острова даже он понимает только с пятого на десятое. Дикари, возможно, и рассказали бы сами многое из того, что я хотел бы знать, но как прикажете расспрашивать их с такими переводчиками?

– Какой вопрос задашь, такой и ответ на него получишь, – хмыкнул Володя.

– Вот именно! Долго ли ошибиться с вопросом, не зная толком языка? А ещё же и ответ на него надо понять правильно. А подучиться как следует тамошнему языку – это же немалое время нужно.

– А в фактории их оставить, чтобы учились языку всё время, разве нельзя?

– Да там фактория-то – одно название. Лавка только крытая для торговли, место под палатку, да причал для швартовки судна. Даже склада для товаров там нет – прямо из трюма выносим. Пока стоим там – есть фактория, как уплывём – считай, что и нет её. Не те у меня ещё торговые обороты, чтобы постоянную там заводить.

– Так что мешает их увеличить?

– Мешает бедность дикарей. Им почти нечего предложить нам в обмен на наши товары. Ягод земляничного дерева, инжира и ежевики полно и на материке. Зерна у них мало, и они спрашивают его сами.

– Даже ячменя? – удивился генерал-гауляйтер, – Он нам тоже нужен, а не одна только пшеница, так что с удовольствием возьмём и его – уж всяко ближе, чем от мавров.

– Да у них там и есть-то только ячмень, и его мало, а пшеницы и вовсе нет.

– А бобы? – спросил Серёга, держа в памяти гофио – кашу канарских гуанчей из зёрен пшеницы с ячменем и бобов.

– Нет у них бобов, – разочаровал бастулон, – На ближних островах есть и бобы, и пшеница, там и финики есть, а на том дальнем – только ячмень. Добавляют его немного к корневищам папоротника, когда он есть, а как кончится – только корневища эти пекут и едят. Очень бедно они там живут.

– А скот?

– Скот есть – козы с овцами. Вот овец я у них как раз и закупил, как заказывали, хоть и не понимаю смысла – в том же Могадоре у мавров они обошлись бы раза в полтора дешевле, да и крупнее они у мавров. Зачем вам эти островные?

– Они привычны к скалам и горным склонам, которых полно и здесь, – пояснил ему геолог, – Не так хорошо, как козы, но гораздо лучше равнинных овец.

– Так разве не лучше тогда были бы козы? Их у дикарей гораздо больше, и они обошлись бы дешевле овец. Я не понимаю смысла этого запрета на коз.

– Козы объедают ветки кустарника, а они отрастают гораздо медленнее травы. В здешнем засушливом климате – тем более. Если снять запрет и завезти их сюда – козы не так хлопотны в выпасе, как овцы, поэтому все начнут разводить их, а не овец, и тогда они размножатся и сожрут все Горгады, – тут Серёга, конечно, несколько сгустил краски ради пущей наглядности, но по сути-то всё правильно, – Поэтому и запрещён их ввоз сюда, как и во все наши островные колонии.

– Вот поэтому у меня и такие торговые обороты, – съязвил купец.

– Не прибедняйся, – хмыкнул генерал-гауляйтер, – Чтобы ты, да не нашёл на чём заработать свой барыш – зная тебя, никогда в подобное не поверю. Вот скажи нам, Дамал, почему у тебя не пошла торговля с ближними из Островов Блаженных?

– Так финикийцы же тамошние разве дадут развернуться?

– Другим дали, а тебе не дают?

– Да что им там дали-то! Мелочь одну!

– Вот именно! Они удовольствовались этим и торгуют себе, а ты куда полез?

– Ну, где прибыльнее было. Не всё же финикийцвм в одно горло.

– Вот поэтому они тебя и выперли взашей, что полез туда, где и без тебя тесно. Вот истинно говорю, когда Дамал родился, кто-то из финикийцев точно заплакал! – это он уже нам прокомментировал, – Поэтому не прибедняйся, Дамал. Ты не мог не разнюхать и не найти, что там есть ценного. Ну вот не верю я, чтобы ты, и совсем не раздобыл "кровь дракона". Уж за железные-то ножи и топоры…

– Да, они рвут их с руками, досточтимый. Но даже за них я выторговал её лишь небольшой мешочек, да и то, береговые посылали гонца к вождю всего племени, прося у него дозволения на эту сделку. Говорю же, им мало смолы самим. Если бы не пурпурный лишайник, так зряшный вышел бы рейс. Вот только он, да эти нужные вам горные овцы.

– Вот оно! Что я говорил? – торжествующе вопросил наместник Горгад, воздев ввысь указующий перст, – Да один только говнопурпур с лихвой окупит весь твой рейс!