Миссия Русской эмиграции

Я. Кац в работе «Евреи и масоны в Европе 1723-1939» отмечает, что обвинения евреев и масонов в стремлении к міровому господству, как и «слухи, что "таинственные мудрецы" контролируют и эксплуатируют рядовой состав масонства для своих целей, циркулировали почти с самого появления этого движения» [97] и особенно широко распространились после Французской революции, в организации которой многие авторы (например, О. Баррюэль) обвиняли масонов. Считая, что эти домыслы могли приобрести такую живучесть лишь при наличии каких-то реальных оснований, Кац пытается искать разгадку этого соединения евреев и масонов – в совпадении ряда социально-политических причин. Мы расширим поиск, учтя также особенности самих масонов и евреев.

Масонство возникло как организация тайная – не в том смысле, что она скрывала факт своего существования, а в том, что скрывала свои цели. Во всяком случае, провозглашенное «материальное и моральное улучшение человечества» утаивать не было необходимости и принесение масонской клятвы с угрозой мести за ее нарушение – заставляло предполагать наличие целей или методов, которых не одобрило бы окружение. То есть уже сама секретность вызывала подозрение.

Тайные организации существовали всегда, поэтому сами масоны ищут свои истоки в глубокой древности. Нам достаточно уделить внимание современному масонству (ордену «вольных каменщиков»), которое сформировалось в Англии в конце XVII века в идейном пространстве между религиозной

Реформацией и антирелигиозным гуманистическим Просвещением – как неоязыческая религия разума, стремившаяся к объединению человечества; к построению «величественного Храма» нового мірового порядка (в этом и заключается параллель со строителями-«каменщиками»).

Масонская энциклопедия считает, что сначала масонство имело христианские черты и лишь позже Андерсон, автор Книги уставов 1723 г., «изменил прежний христианский характер в пользу “религии, которая объединяет всех людей”» [98]

– то есть в пользу принципов Ветхого Завета. Ю. Гессен (ссылаясь на сходные мнения других авторов) пишет, что это изменение, как и упоминание Ноевых законов в Книге уставов в 1738 г., «преследовало специальную цель – открыть доступ в союз евреям», ибо: «Для примирения в масонстве различных христианских учений не было надобности прибегать к ноевым законам; заповедь Христа была бы в этом случае более уместной» [99].

Этим в основном и объясняется обилие еврейской символики в масонстве, на что всегда обращали внимание правые круги. То есть это происходило из библейского базиса масонства. Хотя нельзя не отметить и того, что самооформление в Англии современного масонства происходило под еврейским влиянием. Как подчеркивает Ю. Гессен, в масонстве «тотчас начинают принимать участие евреи... Еврейский народ пользовался в то время особенными симпатиями со стороны многих просвещенных англичан, а среди пуритан находились даже не в меру восторженные поклонники “народа Божьего”; реформационное движение вызвало особое внимание к Ветхому Завету в ущерб Новому; английское масонство также отдавало предпочтение первому» [100]

. Таким образом, «масонство стало своего рода секулярной церковью, в которой могли свободно участвовать евреи» [101], - отмечает иерусалимская «Encyclopaedia Judaica».

Нужно сказать, что в то время еврейство в целях самосохранения замыкалось в добровольном гетто, уход из которого был связан с проклятьем и отлучением от еврейства (как поступили со Спинозой), поэтому уходить решались немногие. Да и в христианском окружении для некрещеных евреев не было места: они еще нигде не имели равноправия. Только в масонских ложах они могли чувствовать себя свободно, не порывая с еврейской общиной: ложи стали первой «территорией», на которой исчезали сословные и религиозные перегородки; в ложах евреи приобретали деловые «контакты в кругах, которых не могли бы достичь другим способом», - отмечает Кац. Эта социальная функция лож способствовала их быстрому распространению и сильному стремлению еврейства в масонство во всех развитых странах.

Только в Германии это долго затруднялось – поскольку немецкие масоны упорнее других держались за внешнюю христианскую символику, которая для иудеев была неприемлема. Но и в Германии (в ложах, связанных с заграницей) к началу XIX века евреи в масонстве «были широко представлены старыми, знатными фамилиями: Адлеры, Шпейеры, Райсы и Зихели. Даже самые богатые и наиболее влиятельные франкфуртские фамилии входили сюда: Эллисоны, Ханау, Гольдшмидты и Ротшильды». В начале XIX в. в наиболее солидной, франкфуртской еврейской общине масонами было «подавляющее большинство ее руководства» [102].