Миссия в Сиену

У края тропинки как раз перед ним росло высокое дерево. Первый волкодав настиг, наконец, Дона и, подпрыгнув, вцепился в его рукав, но кулак беглеца опустился на череп животного. Собака, жалобно воя, покатилась по земле. Однако время было потеряно, до стены оставалось несколько метров, преодолеть которые казалось невозможным. Дон прыгнул к дереву и прижался спиной к стволу. Оставшиеся волкодавы окружили его полукольцом и замерли, не спуская с жертвы горящих глаз.

Дон, тяжело дыша, смотрел на них. Он понимал, что малейшее движение будет стоить ему жизни: ближайший волкодав вцепится в горло. Собаки медленно подходили. И в этот момент недалеко раздались тяжелые шага: по тропинке, освещенной луной, подбегал негр. Увидев Дона, он остановился и переложил кинжал в другую руку. Дон, стараясь не делать резких движений, осторожно вытащил из кармана портсигар, достал сигарету и вложил ее в пересохшие губы:

– Огонька не найдется, приятель? – спросил он, подражая тягучей интонации негра.

Глава 7

Известный европейской и американской полиции под кличкой Черепаха, Симон Альскони расположился в кресле перед огнем: ноги на табуреточке, на коленях ангорский кот – воплощение домашнего уюта. Жирное смуглое лицо, мясистый нос, толстые губы, глубоко сидящие темные глаза – все это придавало гангстеру обманчиво простодушный и безобидный вид. На вид ему можно было дать пятьдесят лет, хотя на самом деле перевалило за шестьдесят. В толстых пальцах он, как обычно, держал сигарету, а другой рукой гладил шерстку неподвижно смотрящего в огонь кота.

Стоя перед боссом, Феликс рассказывал о приключении в парке. Феликс являлся правой рукой Альскони, который доверял ему и во многом на него полагался. И все же, входя в апартаменты босса, Феликс испытывал безотчетный страх.

– Так это Дон Миклем? – переспросил Альскони. – Странно…

– Вы его знаете? Крантор уверяет, что это один из самых богатых людей Англии.

– Конечно, знаю, – кивнул Альскони. – У него два миллиона фунтов стерлингов. Удивительно! – Он почесал пальцем котиный нос. – И что вы с ним сделали?

– Посадил в подвал.

– Он был один?

Феликс надеялся, что босс не спросит об этом.

– С ним был еще один тип, но он удрал. Альскони перестал гладить кота.

– Каким образом?

– Мы не знали, что Миклем не один. Вилли понял это только тогда, когда тот оказался в машине и включил двигатель.

Альскони посмотрел в огонь. Выглядел он по-прежнему благодушно, но пальцы его застыли в неподвижности. Феликс по опыту знал, что ни о чем хорошем это не говорит.

– Не следовало упускать его, – сказал, наконец, Альскони. – Надеюсь, ты примешь необходимые меры. Пока ничего страшного не случилось, хотя очень может быть, что тот парень уже обратился в полицию. Кажется, настал тот момент, которого я ждал. Ежегодные взятки полиции, пожертвования на нужды церкви и благотворительность… Интересно, кому теперь поверит полиция: мне или приятелю Миклема? Я предложу полиции сделать в доме обыск, даже потребую этого. А ты позаботишься, чтобы они никого не нашли. Понял?

– Да, – склонил голову Феликс. Альскони внимательно посмотрел на него.

– Тебя не путает визит полиции?

– Конечно, нет.

– Тогда все будет хорошо, – улыбнулся Альскони. – Тебе и Лорелли показываться им не обязательно. Она стала такой нервной… Подумает еще, что это крах всего нашего предприятия. Ты проследишь, чтобы она не потеряла головы?

– Да, – пообещал Феликс, чувствуя, как в его груди поселяется космический холод. – Лорелли чудесная девушка, – быстро заговорил он. – Я знаю ее больше, чем вы. Она действительно сейчас нервничает: ее потрясла смерть малышки Пастеро, – Феликс старался говорить спокойно.

Альскони усмехнулся.

– Ну конечно, раз вы живете вместе, тебе может быть виднее, как лучше с ней поступить.

– Я отвечаю за нее, – ответил Феликс, чувствуя, как на лбу его выступает испарина. Альскони поднял глаза.

– Так ты считаешь, мне не стоит говорить с ней? Возможно, ты прав: мужчина должен вести себя так, чтобы любовница знала свое место.

– Я беру это на себя, – сухо повторил Феликс.

– Пользуйся женщинами, Феликс, они созданы для того, чтобы доставлять удовольствие нам, мужчинам, поэтому не позволяй им помыкать собой. Я уже давно отказался от общения с этим гнусным племенем, но из прошлого знаю, что они способны мешать нам, сбивать с пути и приносить сплошные неприятности. Бабы удивительно устроены: своими тоненькими пальчиками берут нас за шкирку, и мы уже не в состоянии пикнуть.

Феликс помолчал.

– Но мы отвлеклись, – сказал Альскони после паузы. – Что говорит Миклем? Почему он оказался в саду?

– Он пока ничего не говорит: Карлос слегка помял его, и англичанин еще не приходил в сознание.

– Черный не был слишком грубым, надеюсь? Миклем очень известен в высоких сферах и кое-кем ценится на вес золота.

– Энгельман осмотрел его: ничего страшного.

– Итак, он расспрашивал Педани о квартале Черепахи?

– Да, и еще о Дженда и Вага.

– Вот как? И почему его это все вдруг заинтересовало, не знаешь?

– Крантор говорит, что Миклем был большим другом Гвидо Ференци.