Мистер Кольт

Олег пересказал уже изложенное им несколько минут назад, учел возможные вопросы, которые могли возникнуть у Аранского по ходу рассказа, в конце добавил, что с оружейниками с рынка никогда не встречался и не имел дел, о том, что, возможно, приторговывали боевым оружием знал не точно, понаслышке, от кого не помнил и Букета, кстати, тоже никогда не знал.

Аранский посмотрел на Кордыбаку:

— Уже успели побеседовать?

— Ну, не то чтобы нет. Так, вкратце.

Аранский некоторое время сидел молча, думал, затем снял трубку с аппарата, набрал номер.

Олег знал, в таких случаях обычно происходило следующее: через некоторое время после звонка, дверь открывалась, входил охранник, и следователь говорил ему: «Уведите арестованного».

— Я могу быть сводным? — на всякий случай осторожно спросил он.

Аранский посмотрел на Олега, в трубку сказал:

— Палыч, проводи ко мне юношу, — после чего продолжил, но уже оружейнику. — Ты считаешь, вот так вот можешь спокойненько встать и уйти домой?

— А что я сделал? В чем я виноват? Я ничего…

— Что ты сделал? Девственный ты наш. А кто спокойно обсудил с покупателем ствола нюансы сделки и отправил его на Святошинский рынок и даже в другой оружейный магазин? А кто ничего не сделал для того, чтобы не убили на том самом рынке четырех человек? Четыре трупа сразу, в течение часа. Что ты сделал? Вот сам себе и ответь. Святоша.

В дверь постучали и в комнату вошел Сергей. Аранский кивнул на стул у стола Кордыбаки:

— Ну вот и все в сборе, — он вышел из-за стола на середину комнаты, посмотрел на одного продавца, затем на другого. — Подельнички.

Молодые люди сидели молча.

— Друг друга признаете?

Оба одобрительно кивнули и почти в унисон подтвердили словом «да».

Аранский прошелся по комнате, вернулся и сел за свой стол. Достал из ящика протоколы и стал писать.

Протоколы он заполнял сам. Делал это очень грамотно, излагал все четко и ясно, причем без грамматических ошибок и помарок, не упуская ни малейшей детали из хода следствия. Линию фактов, предположений, выводов выстраивал так и в такой последовательности, что вся картина преступления и расследования легко вырисовывалась и становилась понятна даже человеку несведущему. Писал он быстро, каллиграфически правильно и, казалось, не задумываясь, но это только казалось, все кирпичики в его голове уже были давно сложены в строгом и верном порядке, оставалось их только разместить в определенном виде на обыкновенном листе бумаги. Закончив один протокол, он перешел к другому, затем, справившись и со вторым, посмотрел на торговцев оружием, затем на Кордыбаку:

— Сегодня у нас какое?

— Семнадцатое.

— Ознакомьтесь, распишитесь, — и, развернув листы, пододвинул их к краю стола.

Олег и Сергей подошли к столу наскоро просмотрели протоколы и поставили свои подписи. Откинувшись на спинку кресла и скрестив на груди руки, Аранский уже пристально оглядел парней. Они вернулись к своим стульям, сели и, опустив головы, дружно и виновато принялись взглядами сверлить линолеум на полу перед собой.

— Вы мне глазки тут обиженных не стройте, — Аранский не притворялся, был действительно зол. — А ведь торгуете запрещенным оружием и боеприпасами. Благодаря вам и таким, как вы, что в Киеве творится, да и вообще по стране. Там полицейских подстрелили, там драка перестрелкой закончилась, на обменники, на ювелирки вооруженные нападения, даже на банки идут и грабят, людей при этом убивают.

Аранский посмотрел на Валентина, но говорить о том, как сам гонялся за преступником, ограбившим банк, был ранен, причем серьезно, не стал. Вот только нога побаливала еще у него да ныла на погоду скверную.

— А коли так, то сидеть будете. Не потому, что я так хочу, а потому, что заслужили. А мое дело доказать, что такие же вы преступники, как и те, которые по городу с пистолетами бегают, — Аранский постепенно заводился, он действительно был зол, каким-то образом ему необходимо было разрядиться, и он это делал. Короткий его ежик на голове торчал в разные стороны, глаза светились, лицо краснело. — Так и зарубите у себя на носу, под колпаком вы у меня, надежно, а это значит — недолго гулять вам осталось на свободе, зону топтать пойдете, ждут уже вас там, красавчиков. Жить хорошо хотите, денег много хотите, девушек красивых любить хотите? Вот там вам все это и будет. Обещаю… а теперь валите отсюда, пока не передумал.

Аранский посидел некоторое время молча, убрал ненужные бумаги со стола и запер их в сейфе. Валентин закончил со схемой, подписал последний квадратик и поставил ручку в стаканчик:

— Думаете дойдет?