MISTERIUM CONIUNCTIONIS

785 Самой по себе претензии на авторитетность, естественно, недостаточно, чтобы метафизическая истина стала считаться таковой. Ее авторитетность должна основываться и на не менее яростной потребности большинства. Поскольку эту потребность всегда порождает состояние беспокойства, то любая попытка объяснения потребует изучения психической ситуации тех, кто позволил себе поверить в метафизическое утверждение. Тогда обнаружится, что утверждения вдохновенной личности довели до сознания только те образы и идеи, которые компенсируют общее психическое беспокойство. Эти образы и идеи были не придуманы или изобретены вдохновенной личностью, а "посетили" ее в качестве ощущений, и она стал их вольной или невольной жертвой. Превосходящая ее сознание воля сжала ее в своих объятиях, из которых она не могла вырваться. Вполне естественно, что она восприняла эту неодолимую силу, как "божественную". Я ничего не имею против этого слова, но даже очень стараясь я не могу понять, каким образом оно доказывает существование трансцендентального Бога. Предположим, что благожелательное Божество действительно вдохнуло в индивида полезную истину. Тогда как же насчет всех тех случаев, когда индивид вдохновлялся полуистиной или опасной глупостью, и находил массу последователей? Здесь лучше указать на дьявола или — по принципу "omne malum ab homine" — на самого человека. Эту метафизическую объяснительную дилемму довольно трудно применить на практике, потому что большинство вдохновений находится между двумя крайностями, и не являются ни полностью лживыми, ни полностью правдивыми. Мы могли бы также предположить наличие общего плана работы, нацеленного на достижение только, так сказать, относительного хорошей цели, или что одна сила портит работу другой, или — третья возможность — что человек способен мешать Богу внушать совершенную истину (о полуистине, естественно, не может быть и речи) с почти демонической энергией. При любом из этих предположений встает вопрос: что же случилось с Божьим всемогуществом?

786 Поэтому мне представляется, что при наиболее консервативном подходе будет разумнее вообще не включать в наши расчеты метафизический фактор, а при более свободном подходе возлагать ответственность за вдохновения и подобные им происшествия на неизвестный психический или, возможно, психоидный человеческий фактор238

. Это поможет нам примириться с ужасной смесью истины и заблуждений в подавляющем большинстве вдохновенных заявлений, а также с многочисленными противоречиями в Святом Писании. Окружающая сознание психоидная аура дает нам лучшие и менее спорные возможности объяснения и, более того, может быть исследована эмпирически. Она представляет мир относительно автономных "образов", в том числе и многослойных образов Бога, которые, стоит им только появиться, наивные люди называют "Богом", и которые, в силу своей сверхъестественности (эквивалент автономности!) и воспринимаются в качестве "Бога". Различные вероисповедания поддерживают эту традиционную точку зрения, а различные теологи считают, что они вдохновлены словом Божьим и потому имеют право авторитетно высказываться о Боге. Их утверждения всегда претендуют на окончательность и неоспоримость. Малейшее отклонение от доминирующего утверждения создает непоправимый раскол. Нельзя и не должно думать об объекте утверждения как о чем-то неоспоримом. Неоспоримость можно только утверждать и поэтому не может быть примирения между различными утверждениями. Так христианство, религия братской любви, являет собой достойное сожаления зрелище одного большого и многих малых расколов, и каждая из его сект безнадежно застряла в капкане своей уникальной правоты.