Мюнхен 1938: падение в бездну Второй мировой

19 июля чехословацким посланником в СССР был снова назначен Фирлингер, покинувший Москву в декабре 1939 г. Советский Союз, признав правительство Чехословацкой республики, тем самым де — факто заявил (во всяком случае чехословацкая сторона трактовала это именно так) о своем положительном отношении к правовой и политической преемственности республики, ее восстановлении в домюнхенских границах. Заключение соглашения имело большое значение для укрепления международных позиций Чехословакии. 26 июля руководимое Бенешем чехословацкое правительство признал Китай[551]. 30 июля о своем признании

временного чехословацкого правительства заявили США, и лишь 26 октября 1942 г. решением президента США Рузвельта временное признание было заменено полным и окончательным[552]

.

Осень 1941 г. была временем тяжелейших испытаний для Советского Союза. 7 декабря после нападения японцев на американскую военно — морскую базу Пёрл — Харбор в войну вступили США, что значительно изменило расстановку противоборствующих сил. В середине декабря в Москву прибыл с визитом английский министр иностранных дел Иден. Целью предстоявших переговоров являлось укрепление советско — английского сотрудничества в войне против нацистской Германии и прояснение вопроса о послевоенном устройстве Европы. Уже в первой беседе с Иденом 16 декабря Иосиф Сталин выразил пожелание наметить общую схему реорганизации европейских границ после войны и изложил свое видение проблемы. Он заявил, что Советский Союз должен быть восстановлен в границах, существовавших в 1941 г. до нападения Германии на СССР. Советский лидер высказался и за восстановление Чехословакии в «старых границах, включая Судеты». Этот район, полагал Сталин, «ввиду его стратегической важности, ни в коем случае не может быть передан в руки Германии. Сверх того, территория Чехословакии должна быть увеличена на юге за счет Венгрии, которая должна понести надлежащее возмездие за свое поведение в ходе этой войны»[553]. Заявление Сталина, по сути, включало все основные на тот период пожелания чехословацкого эмигрантского правительства, касающиеся границ восстановленной Чехословакии. Позиция Идена в этих вопросах сводилась к следующему: британское правительство «не считает возможным признавать новые границы немедленно, до конца войны», их следует отложить до мирной конференции. Взаимопонимания на переговорах достичь не удалось.

Москва уже не в первый раз неофициально заявляла о желании видеть Чехословакию восстановленной в домюнхенских границах. Лондон, признав Мюнхенское соглашение утратившим силу, пока не торопился осудить его. Бенеш же продолжал упорно и настойчиво добиваться ясности в вопросе признания союзниками правового и политического континуитета Чехословакии и признания Мюнхенского соглашения недействительным с самого начала. Он принял решение о поездке в Москву, чтобы прояснить ее отношение к волновавшим его вопросам о континуитете ЧСР, ее границах и т. д.

28 апреля 1942 г. на стол Вячеслава Молотова легла секретная справка о поездке Бенеша в Москву, составленная IV Европейским отделом НКИД СССР. Бенеш утверждал, говорилось в Справке, что англичане «отстаивают мюнхенский раздел Чехословакии, и английское правительство не хочет дать ему точный ответ о восстановлении Чехословакии. Бенеш, не получив от англичан признания домюнхенских границ Чехословакии, явно рассчитывает получить это признание от нас и, тем самым, заставить англичан аннулировать мюнхенское соглашение». Президент намеревался также обсудить вопрос об общей границе между СССР и Чехословакией, что, по его мнению, являлось «предпосылкой будущей безопасности Чехословакии». Бенеш, говорилось в Справке, «признает наши границы 1941 г. и вполне вероятно, что он будет готов заявить об этом публично в итоге переговоров в Москве, получив взамен от нас признание необходимости восстановления домюнхенских границ Чехословакии»[554]

.

В первой половине 1942 г. чехословацкое правительство не прекращало своих усилий, направленных на получение от британских властей заявления о признании Мюнхенского соглашения недействительным с самого начала. Естественно, что на англичан не мог не влиять взгляд Москвы на конфигурацию послевоенной ЧСР. А он был неофициально обозначен: Чехословакия должна быть восстановлена в домюнхенских границах. В ходе визита Молотова в Лондон для подписания советско — английского союзного договора состоялась и его встреча (9 июня 1942) с Бенешем. Молотов подтвердил, что «советское правительство выступает за восстановление независимой, сильной Чехословакии. в тех границах, которые существовали до Мюнхена»[555]. Пока это было лишь устное заявление, но Бенеш надеялся, что оно будет подтверждено и письменно. Еще накануне этой встречи, 7 июня, Иден сообщил Бенешу следующее: английское правительство, учитывая, что Германия умышленно нарушила соглашение 1938 г., касающееся Чехословакии, «не чувствует себя связанным никакими обязательствами в этом отношении»[556].