Мюнхен 1938: падение в бездну Второй мировой

С весны 1938 г. нацистская пропаганда начала активную «обработку» населения, готовя его к агрессии против Чехословакии. 30 мая Гитлер утвердил директиву армии, в которой утверждал: «Моим неизменным решением остается ликвидация Чехословакии посредством военной акции в ближайшем будущем»[334]. Великобритания и Франция весной — летом 1938 г. колебались между желанием найти компромисс с нацистами за счет чехословаков и нежеланием полностью сдавать свои позиции в Центрально — Восточной Европе. В условиях изощренной дипломатической игры важнейшим для будущего Европы становился вопрос о готовности чехословаков сопротивляться германской агрессии. И обладавшая двухмиллионной армией Чехословакия, вероятно, была бы готова дать отпор Германии, если бы была уверена, что получит поддержку со стороны своих союзников — Франции и СССР. Париж колебался, но Москва неоднократно и ясно заявляла о своей готовности выступить на защиту суверенитета Чехословакии при условии, что все условия договора 1935 г. будут соблюдены.

В дело, однако, вмешивалась география: у СССР не было общей границы ни с Германией, ни с Чехословакией. Для оказания реальной военной поддержки потребовалась бы организация транспортных коридоров для советских войск через территорию Польши или Румынии. Второй вариант, впрочем, был менее надежен из — за слабости румынских коммуникаций. Польша же выступала категорически против какого — либо сотрудничества с советским правительством. В отличие от Румынии, которая хотя бы не возражала против воздушных коридоров над своей территорией, Польша заявляла о твердой готовности сбивать советские военные самолеты, направляющиеся в сторону Чехословакии[335]. Более того, посол Польши во Франции Юзеф Лукасевич еще 21 мая 1938 г. сообщил своему американскому коллеге Уильяму Буллиту, что в случае, если СССР попытается направить свои войска на помощь чехословакам через польскую территорию, Варшава немедленно объявит войну Мо- скве[336]

.

Одновременно с этим Польша и Германия вели интенсивные консультации по вопросу о будущем чехословацких земель. 23 февраля прошли продолжительные переговоры Германа Геринга с польским главой МИД Юзефом Беком, на которых было достигнуто принципиальное взаимопонимание по вопросу о расчленении Чехословакии. О достигнутом польско — немецком согласии быстро стало известно и за пределами Центральной Европы. Так, 27 мая 1938 г. министр иностранных дел Франции Жорж Бонне в беседе с польским послом открыто заявил, что «План Геринга о разделе Чехословакии между Германией и Венгрией с передачей Тешинской Силезии Польше» не является секретом для Парижа[337].

Не ограничиваясь декларациями, летом 1938 г. Варшава активизировала деятельность подпольных польских организаций в Тешинской области и начала военные приготовления у чехословацкой границы, одновременно стягивая силы и к границе с СССР на случай, если Красная армия все же получит приказ прорываться на помощь Чехословакии[338].

Польские (а равно и венгерские) претензии позволили гитлеровскому правительству представить свои требования отторжения Судетской области не как германскую агрессию, а как международный спор, связанный с «несовершенством» чехословацких границ и защитой проживающих там различных национальных меньшинств, что, кстати, было зафиксировано в дополнительной декларации к Мюнхенскому соглашению, подписанной также 29 сентября. Именно позиция Польши в Судетском кризисе, обусловленная как недоверием к СССР, так и захватническими устремлениями в отношении Заользья, во многом способствовала заключению Мюнхенских соглашений. Ведь отсутствие польского согласия на пропуск войск делало невозможным оказание эффективной советской помощи Чехословакии, что в свою очередь подтолкнуло Францию, связанную с чехословаками оборонительным договором, к поиску компромисса с Гитлером. Чехословацкие лидеры же, лишившись внешней поддержки западных демократий, оказались не готовы самостоятельно сопротивляться германскому нажиму, поддержанному к тому же в итоге Великобританией, Францией и Италией.

Расчленение Чехословакии. Аннексия Заользья

Польских представителей не было на Мюнхенской конференции вопреки желанию самой Польши — Западные державы, продолжая политику «пакта четырех»[339] 1933 г., считали, что только сотрудничество Великобритании, Франции, Германии и Италии сможет обеспечить выгодное им развитие Европы и «мягкую» ревизию версальских принципов. Ни итальянский и немецкий диктаторы, ни западные лидеры не видели в польском президенте Игнации Мосцицком представителя великой державы, которого стоило пригласить на обсуждение вопросов будущего Европы.