Младшая сестра Бога

Итак, что мы имеем? Мы имеем Маркелова Сашу. Я его раньше никогда не видела. У меня потрясающая память на лица. И если она не выдает мне никакой информации, значит, этого лица в картотеке нет. Это точно. Значит, с этим все ясно. Вернее, ясно только одно – я его не знаю и никогда с ним не встречалась. Впрочем, Сашина фамилия – Маркелов – показалась мне смутно знакомой. Кажется, какое-то время назад ее часто упоминали по центральному телевидению в связи с каким-то громким делом. А может, она звучала в сериале. Но как ни крути, здесь мы по-прежнему натыкаемся на глухую стену. Дальше. Следующее звено в этой безумной цепочке – погибший брат. То есть, я хочу сказать, это, по крайней мере, какое-то важное событие, имеющее отношение к Саше. Это, пожалуй, единственное, что я теперь знаю о нем, кроме того, что он изменился за лето, встречается с Машей и хочет меня убить. Этот самый брат погиб зимой. Почти всю зиму я безвылазно провела в больнице, сначала ко мне вообще никого не пускали, то есть связи с внешним миром были временно утрачены. Примерно в это время у Саши где-то погиб брат. Какое отношение к этому могу иметь я? Ответ: никакого. Даже теоретически. Итак, я вынуждена признать, что мой детальный анализ полученной информации ни к чему не привел. Остается журнал. Какой-то старый журнал, который предположительно находится в архиве, и который мне нужно внимательно просмотреть. А что за журнал? По шитью костюмов? Плетению ковриков?! Как правильно заклеивать рамы на зиму?! Внезапно я разозлилась. В этих журналах только советы по ведению хозяйства, и больше ничего! Что же там может быть такое важное, имеющее отношение ко мне и к этим чертовым Саше и Маше?!

Подведем итоги. В своем расследовании я не продвинулась ни на шаг.

Я медленно поднялась, отряхнула джинсы от травы и пепла и побрела домой. Дома я в безопасности. Пусть попробуют тронуть!

– Марта, это ты? – раздалось из ванной, едва я ступила на порог.

Папа всегда спрашивал, я ли это. Как будто мог вот так запросто зайти кто-то еще. Например, Папа Римский. И открыть дверь своим ключом.

– Что-то ты сегодня поздно, – не дожидаясь ответа на пароль, продолжал он, – что, в этом году программа изменилась?

Мог бы и не язвить. И без этого тошно.

– Я гуляла, – кратко ответила я, кинула рюкзак на диван и прошла на кухню. Механически поставила чайник на плиту. – А как у тебя дела на работе?

Именно в эту минуту его дела на работе интересовали меня меньше всего. Но я все-таки спросила из приличия. Я очень любила отца. Кроме него, у меня никого не было.

– Какие могут быть дела?! – охотно откликнулся он, – никто служить не хочет. Кто не больной, тот симулянт. Кого призывать?

Папа – военный врач. И очень хороший врач. Раньше он работал в госпитале, а сейчас возглавляет в военкомате военно-врачебную комиссию, определяющую, годен призывник к службе или нет. Те, кто не знает отца, считают, что эта должность не оставляет человеку выбора, она просто обязывает брать взятки и освобождать от армии здоровые лбы. Но мой папа – честнейший человек. Это проявляется буквально во всем. Он очень принципиальный. И неподкупный. И те, кто его хорошо знает, могут это подтвердить.

Где-то в комнате раздался звонок мобильного.

В этот момент я заваривала чай. От звонка я вздрогнула и чуть было не пролила воду на скатерть. Прислушавшись, я поняла, что звонят отцу. Он не столь романтичен и никаких божественных мелодий на звонок не устанавливал, телефон звенел пронзительным стандартным мотивом. Как все-таки странно! Играет достаточно примитивная, однообразная музыка, а папа возьмет трубку, будет слушать и довольно улыбаться в усы. А может зазвучать светлая, неземная, божественная песнь, и голос, пропитанный ненавистью, раздавит, как тяжелым сапогом, весь твой хрупкий мир. Но моя песнь больше не прозвучит. Я ее удалила. Какие разговоры – такая и музыка.

Стоп, если я ее удалила… Значит, возможно, звонят мне! У нас с папой телефоны одной фирмы, а значит, и музыка одинаковая. Ничего удивительного – телефон мне подарил папа, а он признает только эту фирму. Я пошарила глазами по комнате в поисках своего мобильного, и тут же звонок раздался снова. Телефон сразу себя обнаружил. И я поняла, что звонили все-таки отцу. Посмотрела на экран и замерла, на мгновение перестав дышать.

На экране ярко высветилась фамилия Маркелова. Что-то очень знакомое. Только уже в женском варианте. Маркелова. Странно. Не такая уж частая фамилия, чтобы ее обладатели одолевали звонками нашу семью. Пока я переваривала эту мысль, телефон замолчал. Чтобы проверить неприятную догадку, я присела на краешек дивана и посмотрела определившийся номер. И меня как током ударило. Это был тот же номер, с которого Саша доложил мне о времени суток. И мой папа знал этот номер.

С телефоном в руке я подошла к двери ванной.

– Тебе звонила Маркелова, – озадаченно известила я папу.

– Маркелова? – гулко прокричал он оттуда с недоумением. – Опять? Мне же сказали, что она в психушке!