Младший брат

Я написал сообщение, зашифровал и стал ждать ответа. Энджи уткнулась мне в плечо, поцеловала, мы стали обниматься. Неловкость, повисшая между нами после секса, куда-то ушла – то ли под влиянием опасности, то ли из-за нашего решения бежать вместе, и меня охватило жгучее желание.

Мы уже успели наполовину раздеться, когда пришел ответ от Маши.

> Вас уже двое? Господи, можно подумать, с тобой одним хлопот было бы мало.

> В общем, слушай. Кураторы меня просто так не выпустят. Только если на полевую разведку после крупного мероприятия в икснете. Понятно? Они следят за каждым моим шагом, но, если икснеттеры затевают что-то шумное, меня выпускают в поле. И тогда поводок ослабевает.

> Организуй что-нибудь грандиозное. Меня отправят посмотреть. И мы с тобой смоемся. Даже втроем, если тебе угодно.

> Только не затягивай. Я не могу часто писать тебе, понятно? За мной следят. Кольцо вокруг тебя сжимается. Времени у тебя совсем мало. Может, неделя, а может, всего несколько дней.

> Интересуешься, почему я это затеяла? Потому что мне нужна твоя помощь, чтобы вырваться отсюда. Своими силами я не выпутаюсь. Мне нужен большой икснетовский шухер. А это уже в твоей власти. Не подведи меня, M1k3y, иначе нам обоим крышка. И твоей подружке тоже.

> Маша

Едва я дочитал, у меня звякнул телефон, и мы оба подскочили. Звонила мама, спрашивала, когда меня ждать домой. Сказал ей, что иду. О Барбаре она даже не заикнулась. Мы договорились не обсуждать этого по телефону. Такую идею выдвинул папа. Иногда он бывает параноиком не хуже меня.

– Мне пора идти, – сказал я Энджи.

– Слушай, а наши родители будут…

– Знаю, – перебил я. – Видел, как мои извелись, когда считали меня погибшим. А если сын ударился в бега, им будет ничуть не легче. Но уж лучше в бегах, чем в тюрьме. Думаю, они со мной согласятся. И вообще, когда мы исчезнем с горизонта, Барбара сможет опубликовать все как есть, не опасаясь за нас.

В дверях ее комнаты мы поцеловались. Не как обычно – жарко и страстно. А медленно. Нежно. Так, как целуются на прощание.

* * *

Езда в метро способствует погружению в себя. Когда поезд покачивается туда-сюда, а ты стараешься не встречаться глазами с другими пассажирами, не читать дурацких плакатов с рекламой пластической хирургии, залогового поручительства и тестов на СПИД, когда пытаешься не обращать внимания на граффити и не вглядываться слишком пристально в какую-то дрянь, въевшуюся в ковролин. Тут-то мозги и начинают работать на полную катушку.

Ты покачиваешься туда-сюда вместе с вагоном, а в голове прокручиваются недавние события, и ты подмечаешь детали, на которые с первого раза не обратил внимания, мелькают кадры из киноленты твоей жизни, в которых ты выступал в совершенно не героической роли подлеца или болвана.

И в мыслях рождаются примерно такие теории.

«Если ДВБ хочет схватить M1k3y, то, наверно, лучший способ – выманить его на открытое место, вогнать в панику и спровоцировать на проведение масштабного, многолюдного события с участием икснеттеров. Ради этого, пожалуй, стоит допустить утечку компрометирующей видеозаписи».

Подобные мысли возникают в голове, даже если поездка длится всего две-три остановки. А когда выходишь и начинаешь активно шевелить ногами, кровь быстрей течет по жилам, и тут-то в мозгах и рождаются самые ценные мысли.

Бывает, голова не только подкидывает проблемы, но и помогает найти решение.

Глава 18

Было время, когда мне больше всего на свете нравилось завернуться в плащ, изображая вампира-невидимку, и тусоваться в таком виде по отелям под ошарашенными взглядами гостей.

Это занятие кажется дурацким, но на самом деле требует немалых навыков. Ролевые игры сочетают в себе лучшие стороны «Подземелий и драконов» со школьным драмкружком, да еще и подразумевают встречи с писателями-фантастами на конференциях.

Понимаю, у вас эти игры не вызывают такого же восторга, как у меня в четырнадцатилетнем возрасте.