Мобильность и стабильность на российском рынке труда

Однако различия между ними связаны не только с характеристиками составляющих их работников и рабочих мест, но и с особенностями функционирования регулирующих институтов. Это, прежде всего, касается законодательства о защите занятости, которое в России – по своей букве – отличается достаточной жесткостью. Однако его инфорсмент далеко не полон и варьирует от максимального уровня в бюджетном секторе до минимального в неформальном [Gimpelson, Kapeliushnikov, Lukianova, 2010]. Аналогичные соображения применимы к установлению минимальной заработной платы или функционированию профсоюзов. Хотя у нас нет возможности разделить эффекты регулирования, характеристик рабочих мест и работников с учетом возможного неслучайного отбора в подтипы занятости, эту взаимосвязь мы должны иметь в виду.

В таблице П4-4 представлены оценки потоков с указанием вероятностей i^j перехода, где i,j =

{PB, PR, IF, U, IN} (т. е. в процентах к численности группы исхода). Если мы будем анализировать только потоки с вероятностями перехода 20 % и более, то таких у нас всего три. Это переходы из безработицы в небюджетный сектор (около 30 %) и в неактивность (около 30 %), а также из неформального в небюджетный сектор (24 %). Еще три перехода имеют вероятности от 10 до 20 %. Это потоки из неформального сектора в неактивность (19 %), из безработицы в неформальный сектор (около 16 %) и из бюджетного в небюджетный (11 %). Можно сказать, что фокусом притяжения является небюджетный сектор, принимающий индивидов из других подтипов занятости и из неактивности. Кроме того, выделяется активное движение в контуре «безработица – неактивность – неформальность».

Если на те же перемещения мы посмотрим через призму потоков, нормированных на общую численность населения, то картина несколько меняется. Мы сконцентрируемся здесь на наиболее значимых потоках, каждый из которых охватывает не менее 1 % населения. Небюджетный сектор остается центром притяжения: его связывает обмен со всеми другими состояниями. Интенсивность его ежегодного обмена с неформальным сектором и с неактивностью составляет более 2 % в каждом направлении. Он также достаточно активно обменивается с бюджетным сектором, оставаясь здесь нетто-реципиентом. При этом для бюджетного сектора – это единственная активная линия обмена. Другим фокусом взаимодействия является состояние неактивности, которое обменивается со всеми, кроме бюджетников.

Что можно здесь отметить, основываясь на данных о потоках? Два обстоятельства нам кажутся особенно важными. Во-первых, относительная изолированность бюджетного сектора, который крайне слабо «общается» через взаимообмен рабочей силой с другими секторами или состояниями. Учитывая это обстоятельство, а также устойчивые различия в заработной плате между сопоставимыми бюджетниками и небюджетниками в пользу вторых [Заработная плата в России, 2007, гл. 4; Шарунина, 2013], можно предположить выделение первых в своего рода автономный сегмент. Во-вторых, «активная» роль состояния неактивности, участвующего в интенсивном обмене с другими состояниями, и тем самым выполняющего важную роль в адаптации рынка труда в целом.

Однако, как уже отмечалось выше, стабильность пула занятых также не является абсолютно статичной. Оставаясь в нем, многие находятся в активном движении между рабочими местами, не выходя при этом в состояние незанятости. Сохраняя рабочее место, несмотря на общие и локальные кризисы, работники могут в то же время искать другую работу, подготавливая тем самым почву для своих будущих перемещений. Различные имеющиеся данные о смене работы говорят о том, что такие перемещения (Б^Б) идут очень интенсивно, постоянно видоизменяя структуру занятых по видам деятельности, профессиям и т. п.

4.5. Интенсивность потоков: индексы Шоррокса

Выше мы неоднократно говорили об интенсивности межстатусных перемещений на российском рынке труда, иллюстрируя этот тезис косвенными сопоставлениями. Для прямой оценки мы используем индексы мобильности M, впервые предложенные в работе А. Шоррокса [Shorrocks, 1978]. Они рассчитываются на основе матрицы P_ij, элементы которой представляют собой вероятности перехода из статуса

i в статус j. В случае c тремя статусами на рынке труда матрица P имеет размер 3 × 3, где сумма вероятностей по строкам равна единице. Формула расчета индекса мобильности Шоррокса имеет вид

где n – размерность матрицы, а trace (P) – это след матрицы P, т. е. сумма всех элементов на главной диагонали.

При достаточно высоком пособии по безработице поиском лучше заниматься и будучи безработным.