Мод навсегда

Устроившись в кафе напротив роскошного здания «Медиауордвайд», Мод пристально следила за всеми, кто входил и выходил из стеклянных дверей. И будни Варле никогда не пользовался машиной. Соответственно, не было риска, что он улизнет через гараж Непрерывный поток служащих принуждал Мод к крайней бдительности. По счастью, здание находилось вдали от центра и пробок. Время от времени Мод заказывала себе кофе. Смена часовых поясов давала о себе знать. Наконец около семи она заметила Варле. Он спешил по направлению к метро, повесив на плечо сумку с ноутбуком.

Мод едва успела догнать его. Ускорив шаги, она окликнула его по имени. Варле обернулся. Она решительно направилась к нему. Что же такого она натворила, чтобы заслужить подобное выражение лица? Варле схватился за столбик аппарата для оплаты парковки. Он был мертвенно-бледным. Она была уже в двух шагах от него, когда увидела, что его рвет. Выражение «меня от нее тошнит» перестало быть голой метафорой.

Мод протянула ему бумажный носовой платок.

– Вы меня наверняка узнали. Мод Прат… – произнесла она.

Варле словно окаменел.

– Будьте любезны объяснить, – гневно продолжила она, – почему все люди, с которыми я пытаюсь поговорить с сегодняшнего утра, бегут от меня, как от чумы?

Лицо Варле исказилось. Приободренная его молчанием, Мод продолжила:

– Неужели я первая женщина на свете, которая ушла от своего мужа? Это что, преступление? По какому праву вы меня судите?

– Вы ушли от мужа? – прошептал Варле.

– Разве Франсуа вам ничего не сказал? Хотя это меня не удивляет: в нем столько гордыни!

– Вы ушли от Франсуа? – повторил Варле с совершенно ошеломленным видом.

«У него плохо с ушами или с головой?» – спросила себя Мод. От Варле сильно пахло рвотой.

– Ладно! Хватит! Да, я ушла от него! Сколько можно об этом рассусоливать!

Она впилась глазами в его лицо, размышляя про себя о людской тупости.

– В конце концов, не так уж важно, кто ушел от кого!.. Но, – она повысила голос, – я хочу, чтобы мне объяснили, куда подевался Франсуа!

Варле попятился назад. Она подошла к нему ближе, несмотря на запах. Ей хотелось вцепиться ему в волосы, чтобы вывести из оцепенения. Она выкрикнула:

– Я специально приехала из Нью-Йорка, чтобы подать на развод! А месье, видите ли, пропал! Кстати, что это за история, что он якобы больше не работает в вашей конторе? Черт знает что такое!

– Из Нью-Йорка? На развод?

«Боже милостивый! – подумала Мод. – Я выбрала самого тупого!» Варле оперся о машину. Дрожащими руками он зажег сигарету, потом внимательно посмотрел на Мод.

– Я никуда не спешу, дорогой! – бросила она, скрестив руки.

Неожиданно Варле обернулся, как если бы боялся, что их заметят.

– Нам не стоит здесь оставаться…

Так, теперь он будет разыгрывать сыщика! Хамфри Богарт в обличье руководящего работника! С ума сойти можно! Она осознала, что думает словами Франсуа, и это вывело ее из себя. У нее вдруг возникло нехорошее предчувствие.

– С Франсуа все в порядке?

Она встряхнула Варле…

– Скажите мне всю правду!

– Думаю, у него все отлично! – произнес тот ледяным тоном.

Разительная перемена потрясла ее. Варле начал вести себя по-другому. Казалось, они поменялись ролями. Теперь она выглядела подавленной. Варле взял инициативу в свои руки.

– Поехали ко мне!

– К вам? Но зачем?

– Я не могу вам это объяснить. Не сейчас. Не здесь. Вам будет лучше у нас дома.

Заметив ее нерешительность, он добавил:

– Там будет моя жена. Нам нужно кое-что рассказать вам.

– А почему бы не рассказать прямо сейчас? Понимаете, меня ждут друзья и…

Он протянул ей свой мобильный. Последней модели. Панель под пантеру и имитация бриллиантов. Сногсшибательный.

– Можете предупредить их, если хотите.

Она жестом отказалась.

– Благодарю вас, я могу позвонить и со своего. Просто у меня нет времени ехать к вам!

– Ну же, решайтесь! Поверьте, это и так достаточно сложно…

Они нырнули в такси.

* * *

Двадцать два часа. Ги и Франсина Варле наконец добрались до конца. С трудом. Не так-то легко было смириться со страшной действительностью. Мод оказалась жива. Она сидела перед ними совершенно подавленная. Ее слезы и крики то и дело прерывали рассказ. Они оледенели. От ужаса. От потрясения.

Похороны. Ги подбирал слова как можно более тактично. Однако они все равно хлестали, как пощечины. Чудовищное притворство. Горе Франсуа. Ощутимое. Каждодневное. Никто не догадался, что оно было фальшивым.

Долгие паузы. Как передать все, что они знали, и одновременно попытаться успокоить? Одна белая. Две черных. Скрипичный ключ, наполненный вздохами. Ужас и отвращение. Мод. Франсины. Его самого.