Мод навсегда

– Чего ты добиваешься? Чтобы тебе стало еще больнее?

– Тебе не понять! Когда с тобой такое случается… если бы с тобой такое случилось… ты бы тоже захотела увидеть… Это как если бы… не совсем, конечно, но все же… как если бы ты потеряла человека, которого любишь… И который умер… Тебе необходимо увидеть его мертвым, чтобы осознать, что он умер! Понимаешь? Со мной то же самое… – Она перешла на шепот. – Мне необходимо увидеть свою могилу, чтобы осознать, что я…

– Но ты не умерла! – воскликнула Мари. Она осознала, в каком глубоком смятении пребывает ее подруга. Сердце ее сжалось.

– Прошу тебя! Мне нужно туда поехать!

– Тогда я поеду с тобой…

На бульваре Распай они сели на шестьдесят восьмой автобус. Мод не захотела брать такси, как если бы опасалась, что машина слишком быстро довезет их до места, которое вселяло в нее ужас. Но и автобус уже почти доехал до конечной остановки.

Мари пошла узнать, где находится могила. Мод ждала ее у входа. Она думала об умерших – давно и совсем недавно, – дожидавшихся посещений. Утренних, по-настоящему пронизанных любовью, и обеденных, более торопливых, в перерыве между работой. Убаюкиваемые знакомым журчанием голосов, мертвые слушали весточки от родных. Они терпеливо ждали, пока им почистят мрамор, заменят цветы, подсыплют гальки… Мод неожиданно почувствовала, что подземное царство, заключенное в строгий периметр камня, становится ей ближе. Воздух был пропитан совершенно особым запахом. Запахом кладбища… Мод увидела, как Мари выходит из будки смотрителя… Даже земля пахла здесь иначе, чем в парках…

– Ну что, узнала номер аллеи?

Мари утвердительно кивнула.

– Ты готова?

Мод подумала о Майкле. В этот час он еще спит. Какой будет его реакция? Она боялась потерять его.

Мари мягко взяла ее под руку. Они шли довольно долго. Листва каштанов была столь густой, что Мод казалось, будто она идет по лесу. Она вспомнила о замке графини Де Сегюр, сказки которой так любила в детстве, и неожиданно произнесла:

– Думаешь, здесь есть земляника?

Подруга бросила на нее такой странный взгляд, что Мод с трудом сдержала улыбку.

Спустя еще несколько метров Мари сжала ее руку. Сердце Мод глухо билось, пока она шла к поперечной аллее.

Как самонадеянно было думать, что у нее хватит сил! Она смотрела на свою могилу с надгробием из розового мрамора в окружении белых гортензий. Разноцветная галька, занимающая свободное пространство, не могла не привлечь внимание. Казалось, что гальку достали со дна аквариума. Мод подняла голову, и ее взгляд упал на высеченную в камне надпись. Ей вспомнился рассказ Варле, пугающий, но ставший реальностью. От боли она сгорбилась. Чуть ниже звезды Давида шла тонко вырезанная эпитафия: Мод, моей любви навсегда. Затем, словно удостоверяя ее личность, две золотые строчки, простые и предельно ясные, гласили:

Мод Прат, урожденная Кан

1974–2001

Слезы застилали ей глаза. Подруга взяла ее за руку, но она вырвалась. Ей хотелось сломать эту стелу. Разнести в куски ударами молотка. Лома. Вырвать камень. Отбросить его. Как можно дальше. Увидеть, как он падает и разбивается вдребезги. Растоптать тело, лежащее под ним. Найти Франсуа. Убить его. Разорвать в клочья. Отрезать ему мужское достоинство. Вырвать глаза. Кричать. Кричать, чтобы дать выход своей боли. Она стонала, земля уходила у нее из-под ног… Проснуться. Наконец-то! Чтобы все это оказалось страшным сном. Ночным кошмаром. Почувствовать тело Майкла рядом со своим. Она плакала… Проснуться. Открыть глаза и сказать: «Наконец-то! Какой страшный, чудовищный сон мне приснился!» Она открыла глаза. И увидела надгробную надпись. Ей захотелось кричать. Но она и так уже кричала. Не смолкая. Этот крик разрывал тишину. Разрывал сердца. Садовников, смотрителей, посетителей. Которые не различали в нем горя. Ставшего в силу привычки почти незаметным. Они качали головой. Нет, этот крик не от горя. Это скорее страх. Вопль ужаса.

Лежа на животе, Мод разгребала руками землю. Она раскапывала ее, чтобы освободить проход своему телу. Раскапывала с ожесточением отчаяния. Она скована. Погребена под горкой глины. Похоронена заживо. Древние предрассудки ввергали ее в состояние панического ужаса. Тело ее билось в конвульсиях.

Ни слова, ни жесты Мари не могли ее успокоить. Осознав свое бессилие, Мари обратилась за помощью к смотрителю, который подошел к ним. Его коллеги вызвали по рации такси, но машина приехала спустя целую вечность. Потребовалась сила двух мужчин, чтобы справиться с Мод.

Майкл вылетел первым же самолетом. Он лишь забежал домой, чтобы кинуть в сумку что-нибудь из одежды, и теперь прохладный «мерседес» вез его из парижского аэропорта Руасси к Филиппу домой. Ему не терпелось заключить Мод в свои объятия. Воочию убедиться в том, что она жива. Прикоснуться к ней. Ощутить тепло ее кожи. Услышать стук ее сердца. Ему хотелось до потери сознания повторять ей, как крепко он ее любит.

Он позвонил. Один короткий звонок в дверном проеме появилось незнакомое лицо. Женщина. Должно быть, Мари. Они обменялись быстрым рукопожатием.