Мод навсегда

Массон был разочарован. Тран, очевидно, это почувствовал, так как добавил:

– Мы еще должны изучить ее одежду! Но дайте мне два дня: мы сейчас заняты одним срочным делом.

– Старуха из дома престарелых?

Тран кивнул.

– Да, грязное дельце!

– Good luck, doc![39]

* * *

– Оперативка! – бросил Жоэль, вернувшись с Массоном из Центральной лаборатории. «Совещаться, но о чем?» – спрашивал себя Массон, вглядываясь в лица подчиненных. Однако выбора у него не было: все ждали, что он что-нибудь скажет. Нужно было импровизировать. Массон взял толстый синий фломастер и медленно снял с него колпачок. Запах ацетона щекотал ему ноздри. Коснувшись глянцевого листа бумажной доски, фломастер слегка заскрипел.

– …Лично я развил бы версию психотического переноса. А: Мод уходит от Франсуа. – Массон провел от пункта «А» две стрелки, направленные в разные стороны. – Подпункт один: ее муж не может смириться с мыслью о том, что его бросили, – самолюбие, гипертрофированное эго… – и задумывает месть. В таком случае мы имеем дело с предумышленным убийством. – Массон написал заглавными буквами ПУ. – Подпункт два: мужчина психологически неустойчив, лечился от невроза навязчивых состояний. Шок от того, что его бросили, вводит его в невменяемое состояние. И тогда это… УСА… убийство в состоянии аффекта. В обоих случаях мы приходим к выводу, что Франсуа намеревается убить Мод. Обозначим это буквой Б. Но есть еще и В, и этим все и осложняется… вместо Мод Франсуа убивает кого-то другого! Почему именно эту девушку? Знал ли он ее? Имела ли она какую-то связь с Мод?

Массон раздраженно обвел свою схему.

– Вот вам первая порция загадок! И ни на один из вопросов у меня пока нет ответа!

Массон перевернул исписанный лист бумаги, заменил синий фломастер на черный и принялся рисовать дальше.

– Нельзя упускать из вида и то… хотя это не упрощает нам жизнь, что заключение экспертизы не опровергает и другого варианта: незнакомку из Баньо не убили, она сама себя убила! Если, конечно, это не попытка замаскировать убийство под смерть от передозировки наркотиков.

Массон надел колпачок обратно на фломастер и скрестил руки.

– Итак… Франсуа – убийца или узурпатор?… На данной стадии расследования, скажете вы, это ничего не меняет!

Он положил фломастер в выемку на доске и обвел своих сотрудников взглядом.

– Мне остается добавить лишь одно: за работу, парни!

Сев за письменный стол, он принялся твердым голосом раздавать задания.

– Бертран! Ты взял показания у Варле?

– Да, шеф! Вчера после обеда.

– И что?

– Ничего нового по сравнению с тем, что уже известно!

– Копай! Читай между строк! Фред?

– Франсуа Прат подал заявление об уходе в конце июня… Поскольку человек он крайне обстоятельный, – Фред хмыкнул, – квартплату внес аж до сентября!

– Хозяин уже сдал эту квартиру?

– Еще нет…

– Тогда пусть эксперты прочешут ее в поисках отпечатков! Жоэль?

– Да, шеф?

– Все счета Франсуа были в «Креди дю Нор». Надо бы договориться о встрече в банковском отделении.

Массон снова повернулся к Бертрану.

– Продолжай расспрашивать! Соседей, друзей, коллег.

Сотрудники Массона переходили уже в примыкавшую к его кабинету комнату.

– Да, еще вот что! – вспомнил Массон. – Мод подала иск против своего мужа, как я ее просил сделать?

– Еще нет…

– Так чего же она ждет? Потопа?

Массон взял фотографию, которую Варле оставил Бертрану. Снимок был сделан в июне, когда Франсуа отмечал свой уход из фирмы. Он держал в руках бокал шампанского и улыбался. «Красивый мужчина! – сказал себе Массон. – Неудивительно, что малышка не устояла!»

* * *

– Давайте подытожим. После вашего бегства в Америку в июне 2001 года Франсуа ни разу не пытался с вами связаться?

– Пытался! Я вам уже говорила. Он позвонил, когда я еще была у родителей.

– А за исключением этого случая?

– Нет. Ни разу.

– Вы звонили ему в июне 2002-го. Помните точный день?

– Думаю, в предпоследние выходные… В субботу или воскресенье…

– Что именно вы ему сказали?

– Что встретила другого мужчину и хочу выйти за него замуж И что мы должны начать процедуру развода…

– Он был удивлен?

– Нет. Мне так не показалось.

– Как он отреагировал?

– Очень спокойно.

– Он предложил встретиться в сентябре. Потому что уезжал в отпуск… кажется, на следующий день или через день.

– Я так понимаю, он не поделился с вами своими планами? Не сказал, куда собирается?

– Разумеется, нет. В любом случае, мы не говорили на личные темы…

– Кто назначил встречу на третье сентября?

– На самом деле никто. Мы просто решили сделать это в первую неделю сентября… Наши адвокаты договорились бы о конкретном дне.

– После того звонка вы больше не разговаривали с Франсуа?

– Нет. В июле я получила письмо, в котором мой адвокат подтверждал дату и адрес. Все показалось мне совершенно нормальным. Поставьте себя на мое место… У меня не было поводов для беспокойства…