Мой Бердяев

И прежде всего, верховная категория «науки Каббалы» это «Творец». Д-р Лайтман заставляет вспомнить о традиционном богословии, хотя использует это имя лишь в качестве указания на верховную «силу», «свойство» или «желание»[620]. Вместе с «Творцом» в «науке Каббале» имеет хождение понятие «молитвы», хотя и переосмысленное. «Греческих» философских концептов – «личностей», «существ» или «сущностей», повторю, в каббалистическом сознании нет. «Творец», с которым «творение» находится в диалоге – важнейший реликт монотеизма в Каббале. Но вот, каббалистический «монотеизм» модифицирован идеей Шхины – «женского начала в Боге»: «Союз Бога и Шхины образует истинное единство Бога», – пишет Г. Шолем. Присутствие в Каббале Шхины, согласно Г. Шолему, объясняется древнейшим проникновением язычества в первоначальный монотеизм, и за образами «Царя и Царицы, Сына и Дочери», – за «священным браком ‹…› Небесного Жениха и Небесной Невесты» в Каббале «смутно просвечивают мужские и женские боги древности»[621]. В «сексуальной символике» Зогара «подлинная еврейская мысль неразрывно переплетается с первобытными мифическими элементами»[622]

: мог ли доктор Лайтман, переводчик и толкователь Зогара, не включить «богов древности» в схематическую метафизику и философию собственной Каббалы?! И в самом деле, вся та цепь событий в духовном универсуме, к которой сводится творение мироздания, состоит из квазиэротических актов взаимодействия Высшего Света или Духа с «желанием» или «сосудом» (кли), так сказать – «материей» творения. В результате каждого такого квазисексуального акта (зивуг дэ акаа) рождается следующая, более высокая ступень творения, которое восходит таким образом по ступеням к Творцу. Конечная цель этого восхождения – «полное исправление» творения (гмар тикун), слияние творения с Творцом – мифологически есть брак Творца и Шхины, достигший экстатического завершения. Шхина в Каббале «отождествлялась с «общиной Израиля», родом невидимой церкви»[623], – Лайтман же чаще всего говорит при этом о единой Душе – Адаме

. За духовной практикой в создаваемых его учениками группах – десятках брезжит древний миф о Шхине – «праматери каждого индивидуума в Израиле»[624]

Религиозные ассоциации в «науке Каббале» вызывают не только «Творец» и «Шхина», но и играющие в ней роль младших богов такие реальности, как сфирот, ола мот (миры), парцуфим. Г. Шолем считал, что «теософская каббала», которая представлена в Зогаре, является «наследием мифа», поскольку «теософский мир сфирот

» для автора Зогара реален в мистико-религиозном смысле[625]. Смутные тени неведомых богов древнееврейского политеизма обнаруживает в «науке Каббале» даже и взгляд дилетанта. Десять сфирот живут не только жизнью «желаний», коими они являются по определению: у них развивается и некий расчетливый «разум», который нам хорошо знаком хотя бы по евангельским притчам о мудром управителе, о десяти девах, званых на брачный пир, о талантах и т. д. Более того, в зачатке им присуща и «совесть», – сфирот тяготеют к антропоморфности. Так, сфира Хохма – это чистое желание получать Свет и этим наслаждаться; но уже зародившаяся в Хохме сфира Бина хочет не только получать, но и отдавать, подражая в этом Творцу. Следующие сфирот суть плоды прогрессирующей – усложняющейся и утончающейся игры желаний получения и отдачи; последняя – десятая сфира Малхут или Царство, это творение

в его собственнейшем смысле получения ради полной отдачи, что́ отождествляет творение с Творцом. Совершенно люциферически (в глазах христианина) Малхут, в своем сокровеннейшем стремлении, хочет занять место Творца. Но собственный «характер» – собственное, можно сказать, лицо имеют и прочие сфирот. Для еврейского сознания сфирот суть силы, разновидности желания, модусы мировой воли; для сознания «греческого», онтологического сфирот предстают живыми существами. Их особенности определяются непрекращающимся взаимодействием в этих «сосудах» Света и тьмы, собственного эгоизма и божественного – высшего альтруизма. Эта световая картина – драма, разыгрываемая в мире бесконечности, – завершается великим метафизическим событием: Малхут исторгает из себя весь Свет. Таков знаменитый цимцум алеф – открытие гения Ари. В возникшее при этом «пустое пространство» в Малхут затем сверху спускается луч Света: так начинается сотворение миров.