Мой босс – овен

Сглотнув ком, я захлопнула за другими дверь, а сама осталась внутри. Стало не по себе, засосало под ложечкой. Когда мужчина остался со мной наедине, он вдруг с грохотом захлопнул ноутбук и откинулся на спинку кресла, морщась.

– Как же сильно болит эта чертова голова!

На носочках я подбежала к его спине, положив руки на плечи:

– Сейчас сделаю массаж.

Его серые глаза распахнулись ровно в тот момент, когда я начала массировать. Удивленно и шокировано. Я хотела было убрать, но Соболев заговорил и отвлек:

– Я столько лет работал, чтобы сейчас начать с нуля…

– Не с нуля. У вас набита клиентская база, авторитет и хороший коллектив. Ну, в большинстве своем… – чем выше поднимались мои пальцы, тем быстрее расправлялась глубокая морщина между бровей Соболева.

– Я не потеряю компанию, как говорил отец, но залезу в огромные долги, которые буду выплачивать в лучшем случае лет пять, – с тяжестью выдохнул тот, глядя в пустоту. Затем и вовсе закрыл глаза, позволяя мне орудовать с висками. – И это еще при условии, если действительно получится не обанкротиться.

Соболев не жаловался, нет… Он скорее делился со мной той жуткой реальностью, в которую его занесло. Мир вокруг рушился, как карточный домик, а он – мужчина моей мечты – именно мне решил излить душу. На душе вдруг стало приятно и тепло. Я робко улыбнулась, подумав, что, возможно, он все же не считает меня сливщиком информации.

Надежда приободрила. Перестав массировать виски начальнику, я увидела на его лице искреннюю горечь и обиду. Но все равно обошла мужчину и села на стол напротив него, положив руку на плечо.

– Послушай, это все мелочи жизни. Ты умеешь уговорить людей лучше кого угодно. Представь, что сложившаяся ситуация – сложный клиент, – пожав плечами, я увидела, как Соболев задумался, а после понуро хмыкнул:

– Хорошо, если бы мне не пришлось брать огромнейший кредит ради этого «клиента».

И тут я задумалась. А ведь Николай Александрович и вправду почти решил огромную, казалось бы, неподъёмную проблему. И единственное, чего ему сейчас недостает – свободных денег. А откуда они берутся? Правильно, от оборота товара.

– Нам надо пожениться. Сегодня, – деловито заявила я под ошарашенный взгляд Соболева. – Знаю, церемония нужна для твоего пиара. И вообще, это классный способ собрать кучу потенциальных клиентов. Но брак-то можно заключить заранее?

Мужчина усмехнулся, глаза вдруг странно заблестели:

– Не терпится замуж? Так понравился пробник брачной ночи?

Я вынуждена была разочаровать его, коварно улыбаясь:

– Федор. Нам нужен именно он и его заманчивое предложение. Во-первых, выручка при сотрудничестве с ним вырастает в сто раз. Во-вторых, как только СМИ напишет о вашей деловой дружбе, так все старые клиенты сами к тебе побегут, лишь бы быть поближе к Федору. Ну, а, в-третьих…

В дверь постучали, я удивленно обернулась на нее. Ведь никого не ждали! А сегодня Соболев завалил каждого работой пуще обычного. Даже охранник… И тот на звонки отвечал!

Но Николай Александрович совершенно не растерялся. Он загадочно повел бровью и указал мне пальцем на узкий деревянный шкаф, предназначенный для верхней одежды:

– Могу я попросить вас, уважаемая Виктория, пройти кое-куда и подождать там кое-сколько? Если что, это вопрос из вежливости. Вариантов выбора нет.

«Ну-ну! – насмехалась я над собой же, неуютно ютясь в шкафу. – Вот тебе и взрослая жизнь, Вика! Вот тебе и приличная работа! Вот тебе и любимый, дорогой начальник! Зачем ты вообще на этот бред согласилась?».

Брызгая собственным ядом в пустоту, я тщательно пыталась вглядеться в небольшую щель между дверных створок.

Дверь в кабинет Николая Александровича обычно не скрипела, только если открывать ее через чур медленно и неуверенно. Именно это и произошло, затем последовали неторопливое цоканье женских каблуков.

«Он решил со своей любовницей при мне разобраться?», – возмутилась я. Естественно, никаких «других» я бы не потерпела, но и заставать чужие слезы не хотела. Расставить все точки над «и» с бывшей чисто мужская забота, любимых в это не впутывают. Если они, конечно, и вправду любимые.

Я тяжело дышала, создавая в и без того небольшом «помещении» пар. Тряслась от злости и физического неудобства. Отчего обзор был узкий и неуверенный. Проще говоря, все тряслось, как при качке. Приходилось по большей степени опираться на голоса.

– Добрый день, Ольга, – удивил меня звонкий голос Соболева. Я замерла, выровнялась по струнке и напрягла уши, стараясь ничего не пропустить. Даже нервного протаптывания бухгалтерши. – Вы проходите, садитесь. Чего стоите, как истукан?

– Я просто… – Ольга явно рассчитывала на нечто другое и заметно расслабилась, когда услышала спокойный… Точнее, привычно-приказной тон босса. – Николай Александрович, почему весь офис кипит в работе, как никогда, а…

– А вы одна без задач? – правильно понял женщину начальник.

Ольга кивнула, напряглась. Я впервые видела ее такой не улыбчивой.

– Меня увольняют? – предположила она.

Соболев не мог этого видеть, а вот я благодаря другому ракурсу рассмотрела, как бухгалтерша нервно сминает под столом платье.