Мой дорогой Влад

Он обозвал меня психичкой (до чего ж банально) и свернул на обочину. Я вышла — медленно, молча, не хлопнув дверью. «Мой» чиновник резко надавил на газ.

Так плохо, как в тот момент, мне не было уже давно.

Помню, я смотрела на яркие вывески развлекательного центра у самого берега, где сновали люди, бурлила жизнь, а потом бросила взгляд на кажущийся бескрайним Днепр и подумала: скорее бы это чувство ненужности прошло, и я опять оказалась в пространстве привычных вещей, где каждый закоулок мне знаком.

Странное это было чувство, и я еще подумала: если вот сейчас ко мне подойдет человек с предложением выйти замуж, прыгнуть с парашюта, сесть на мотоцикл — я тут же соглашусь, лишь бы избавиться от этого мерзкого ощущения.

Мне не удалось додумать эту мысль до конца: не успела машина не-моегочиновника отъехать, как рядом притормозила другая — машина Влада, и звук открывающихся дверей мигом отбил желание рефлексировать на вечные тему.

Влад вышел из машины. Он ухмылялся.

— Он был старшее нее, она была хороша. В ее маленьком теле гостила душа…

Именно этой цитатой из песни группы «Машина Времени» он начал наш диалог. И предпочел сделать вид, будто ничего необычного в его появлении нет. Влад был настроен играть. А я подумала: неужели он ехал за мной? Зачем?

— Что ты здесь делаешь?

— Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам… — продолжал напевать мой Влад.

Он наклонил голову набок — его любимый жест, который я осознанно переняла много лет назад и с тех пор хранила в своем арсенале реакций.

— И все вокруг говорили: Чем не муж и жена, и лишь одна ерунда его сводила с ума…Он любил ее, она любила летать…

Влад прекратил петь, когда увидел слезы на моих глазах.

— Марина… — прозвучало растерянно. — Ты что…

— Как ты смеешь появляться как ни в чем ни бывало… и так себя вести?! Как тебе хватает наглости?!

Мой Влад молчал. А меня наконец прорвало.

Вы поверите, если я скажу, что, вспоминая тот вечер, плачу, мои руки трясутся, и слезы капают на клавиатуру? Вы поверите, что каждое написанное слово когда-то было произнесено мной и обращено к нему?

Вы не поверите, ведь все писатели врут.

— Я тебя боготворила, и ты это понимал! Ты пользовался моим к тебе доверием! Ты заставил меня уговорить ее прийти на ту вечеринку! — начала кричать я, а он смотрел на меня, и я не знала, что означает выражение его лица. — А сейчас ты вернулся в мою жизнь и думаешь, что это нормально?! Уехал в Лондон — и хорошо. Зачем ты вообще вернулся?! Что, неужели тебе больше не смешно? А ведь раньше я тебя так забавляла?!

Я подошла к нему и толкнула так сильно, что он спиной ударился о дверцу машины.

— Ты что, идиот?! Ты не понимаешь, как тяжело я переживала ее смерть? Господи, Влад, зачем? Ведь я же тебя любила! А ты сейчас ковыряешься в старых ранах! Ты что, не понимаешь, каково это?!

— Марин…

Плотину прорвало: я начала бить его кулаками и плакать. Из-за слез я уже ничего не видела. Мне хотелось так много всего сказать даже спустя столько лет.

Как я в университетские годы вела воображаемые разговоры с Матильдой, просила ее о помощи в особо сложные моменты. Как я, не слишком религиозная, ходила в церкви и храмы и ставила свечи.

Я била его кулаками, крича, что мужчины очень жестоки и они предают. Я обвиняла его в том, что так и не нашла свою стаю. В том, что находилась в отношениях с человеком, которого так и не впустила в свое сердце, а когда я была готова это сделать — мы расстались. Все невзгоды моей жизни… в тот момент мне казалось, что это его и только его вина.

В конце концов, ломая сопротивление, он меня просто обнял, и мои слезы превратились в истерику. Потому что… Господи, помоги мне, я его так любила!

Это было болезненное осознание, от которого разрывалось сердце. Влад был не мой, и он был убийцей.

— Лучше бы ты умер! — кричала я, а он прижимал меня к своей груди и гладил волосы. И успокаивал, пока я осыпала его проклятиями.

Его пальто пахло уютом и Владом. Его плечо было твердым, но удобным — самое то, чтобы засыпать на нем после занятий любовью.

Осуждайте меня, ненавидьте, обвиняйте. Если есть в этом мире само понятие проклятой любви, то вот же она, эта любовь. Проклятая любовь к проклятому Владу.

— Ненавижу тебя!

Влад был повсюду: в героях, которых я описывала в своих книгах, в мужчинах, с которыми встречалась и спала. Его мировоззрение отравило мне жизнь. Я отказалась, когда человек, который меня когда-то очень любил, предложил мне жить вместе, потому что догадывалась, какой могла бы быть совместная жизнь с Владом, и хотела именно Влада.

И все это я начала осознавать лишь там, на мосту, стоя в обнимку с этим проклятым мужчиной. И меня накрыло такой волной боли, что хотелось спрятаться в нору и не выходить с десяток лет, чтобы восстановить силы.