Мой друг Тарантино

— Вот в этом. — Девушка подтащила меня к окну и ткнула пальцем. — Тебя как звать-то? — спросила она хмуро.

— Лариса.

— А меня Евгения. Видишь двор соседский? Моя комната раньше рядом была, такое же окно, вот я глянула и этих там как раз и увидела.

— Ты в милиции рассказала?

— Ага, нашла дуру. Короче, так, Наташку искать дело пустое, где-нибудь в сырой земле зарыта. И никому до этого никакого дела, вот сволочи.

— Подожди, ты считаешь, ее убили в этой комнате?

— Ну, может, и не здесь, может, в другом месте, но раз одежду ее не прихватили, значит, решили, что она ей не понадобится, усекла?

— Усекла, только не все. Ты вот говоришь, что покинуть ресторан Наташа не могла, а как же труп? Если ее убили, труп должны были вывезти…

— Может, вынесли, а может, и нет. Я бы как следует в этом кабаке пошарила, например, в подвале. Там слона спрячешь, а у меня третий день видения, вроде кто-то за спиной раз — и прошмыгнет или шепчет. Мне эта комната хуже горькой редьки. Ни в жизнь бы сюда не сунулась после та кого-то, а эта стерва Жанка звезду из себя корчит, ей, видишь ли, со мной в одной комнате тесно, сама бы сюда и переселялась, а я… — В этом месте она сердито плюнула и отвернулась, а я еще немного посмотрела в окно и попробовала рассуждать здраво.

— Ты не злись, — сказала я тихо, радуясь, что девица мне попалась на редкость разговорчивая. — Но если кто-то мог вынести труп, то Наташа тем более могла…

— А одежда? — нетерпеливо напомнила Женя.

— А одежду ей принес тот же Сергей, специально.

Девушка поморщилась.

— Ты так говоришь, потому что ничего не знаешь. Не выходила она из ресторана, и не спорь. Где-нибудь в стенке замуровали.

Я заподозрила, что девица чрезмерно увлекается страшилками, и обреченно вздохнула, вряд ли я смогу узнать что-нибудь путное. Но разговорчивая Евгения остановиться уже не могла, схватила меня за руку, подтащила к потрепанному дивану и зашептала:

— Я, когда она еще с дачи вернулась, сразу поняла, что-то не то.

— С какой дачи? — Я максимально округлила глаза.