Мой капитан

Кирилл и я уложили убитого горем графа на постель, а сами двинулись за продуктами.  Все наше имущество, кроме того, что было у нас с Кириллом, взлетело на воздух. Мы с капитаном ходили между рыночных рядов и тихо переговаривались, разглядывая овощи и фрукты.

Когда я отчетливо ощутила на себе чей-то взгляд.

Осмотрелась. Все были заняты своими делами. Торговые ряды походили на жужжащий улей.

Я взглянула на Ессенского. Он внимательно за мной наблюдал, потом приобнял и тихо спросил:

– В чем дело?

– Не знаю. Показалось, наверное…

Мои слова его не успокоили. Я ощутила, как он весь подобрался.

Должно быть, он тоже ощутил что-то.

Мы быстро взяли все необходимое, и покинули рынок.

Граф по-прежнему пребывал в забытьи. Я принялась чистить картофель, кожей ощущая беспокойство мужа. Где-то в глубине души я понимала, что мы достигли той опасной черты, когда обратного пути нет. Совсем скоро все разрешится. Хотелось надеяться, что смерть Татьяны не останется глупым недоразумением. Я не смогу жить с мыслью, что на ее месте должна была быть я.

Стараясь не шуметь, я отварила картофель на керосинке. Мы с Кириллом поужинали в полной тишине.

Он поцеловал меня в лоб, в знак благодарности и вышел на улицу. На улице уже мерцали первые звезды.

Я убрала со стола и вышла вслед за мужем. Он сидел в паре  метров от леса, на поваленном бревне. Кирилл, при виде меня, улыбнулся. Я подошла к нему, муж подал руку, и усадил меня рядом, крепко обнимая за плечи.

Прохладный весенний ветерок окутывал меня, но теплые руки Ессенского не давали мне замерзнуть. Это было так странно – быть чьей-то женой. Совсем иначе…

Мой капитан был подавлен. Я это чувствовала, словно ощущала его печаль. Смерть Татьяны шокировала и его.

Я погладила его лицо. Мне очень хотелось облегчить его боль.

– Ты мой спаситель, – прошептала я, – мой капитан…

Кирилл завладел моими губами.

Стояла пугающая тишина. И когда наши губы разомкнулись, я произнесла:

– Я люблю тебя…

Кирилл улыбнулся, тронул мои волосы…

Я испуганно подскочила. Со стороны леса, со спины капитана, приближался темный мужской силуэт.

Ессенский проворно закрыл меня собой, и поднял на гостя пистолет.

– Дочка… – человек шагнул ближе, и лунный свет озарил его лицо.

Я едва не потеряла сознание.

Кирилл опустил пистолет.

– Петр Николаевич,– не скрывая облегчения, произнес он.

– Аннушка, доченька! – отец обошел капитана, даже не взглянув на него, и крепко меня обнял.

Я прижалась к отцу, с трудом соображая, что происходит. Чувство эйфории охватило меня. Отец найден, мытарства окончены…

Я расплакалась, не стесняясь своих чувств.

Отец гладил мои волосы, терпеливо ожидая, когда поток иссякнет. Я взяла себя в руки.

Лицо. Родное лицо ввергло меня в состояние ошибочного счастья и мнимой победы. Но реальность была такова, что мы по-прежнему на краю света, нас все еще преследуют, и Татьяну не вернуть…

– Папа,… где ты был все это время? И твоя рана… ты себя хорошо чувствуешь?

Отец кинул острый взгляд в сторону Кирилла, и не посчитал нужным ответить на мой вопрос.

– Объясни-ка мне дочка, – обманчиво тихо начал он.

– Да, папа?

– Что ты делаешь здесь, с этим убийцей? Наедине? В кромешной темноте?!

Я удивленно взглянула на Ессенского, потом на отца.

– Папа, Кирилл никого не убивал, ты же знаешь…

– Этот подлый предатель… наша жизнь сломана из-за него!  Думаешь, он имеет право тискать тебя,  у всех на глазах?!

Я не узнавала своего отца. Что он такое говорит?

– Папа…

– Этот сукин сын предал меня!

– Ты же писал, что я могу ему довериться!

– Я тогда не знал, что он способен на хладнокровное убийство и предательство! И конечно же, я не думал, что он подкупит какого-то жалкого лицедея, чтобы изобразить венчание и затащить тебя в постель!

– Папа!

Я оглянулась на Кирилла, чувствуя, как почва ускользает от моих ног.

– Петр Николаевич… – вступил капитан.

– Заткнись! Я тебе доверял! А ты? Ты и Анну собирался убить, когда она приведет меня к тебе? Не выйдет!

В руках отца мелькнул пистолет. Я поспешно стала между мужчинами.

– Папа, что ты делаешь?!

Отец грубо отпихнул меня в сторону. Я упала в траву.

– Глупая баба! Думаешь, он уважает тебя? Он просто воспользовался твоей доверчивостью, играл комедию, пудрил мозги! Только ради того, чтобы найти меня! Императорский доносчик! Он такой же подлый мерин, как и его брат – Фомин!

Я сидела в траве, медленно осознавая, что в словах отца проскальзывает такая страшная, и неожиданная правда. Медленно перевела глаза на Ессенского.

– Почему ты молчишь? Все это правда?

Кирилл взглянул мне в глаза.

– Да, я служу царю. И Фомин – мой брат, по матери…

Молния взорвалась перед глазами. Я медленно поднялась.

– А венчание? Оно тоже не настоящее?

Кирилл не спешил отвечать.

– И еще, дочка, – злобно вступил отец, – благодаря его стараниям мы с тобой сейчас здесь. Это по его вине мы загнанны в угол.  Клянусь всем святым, что есть в этом мире, Ессенский, я уничтожу тебя! И если узнаю, что моя дочь отяжелела от тебя, убью поганого выродка, слышишь?!