Мой лучший друг генерал Василий, сын Иосифа

Судья дал свисток, и игра началась. В это время в ложу робко вошел бледный майор Астафьев. Василий вскочил со стула.

— Упустил, засранец!

Майор Астафьев вытянулся.

— Виноват, товарищ генерал!..

Василий размахнулся и врезал кулаком ему по лицу.

Майор пошатнулся, в ужасе посмотрел на шефа. Василий разошелся вовсю.

— Майор слишком высокое звание для тебя! Пошел вон… младший лейтенант Астафьев!

Астафьев раскрыл рот, что-то хотел сказать, лицо его побелело, он схватился за сердце и, шатаясь, вышел из ложи.

Василий занял свое место, а сидящий рядом с ним круглоголовый, похожий на сову человек повернулся к нему, с улыбкой посмотрел сквозь квадратное пенсне и заговорил с грузинским акцентом. Это был Берия.

— Нехорошо, Василий. Зачем ты ударил человека? Разве можно бить человека по лицу?

— Он не выполнил приказ!

— Он правильно сделал, что не выполнил твой приказ, Василий… Я же тебя предупреждал, Василий: из «Динамо» никого не трогай… Из киевского, из московского… И вообще не из какого «Динамо». Мне самому нелегко собирать игроков.

Василий хмуро отвернулся.

— Мне тоже нужны хорошие игроки, Лаврентий Павлович.

— Я понимаю, но «Динамо» не трогай… Я очень тебя прошу!.. Ты хорошо понял, Василий?

— Понял, — буркнул Василий.

Берия отвернулся, стал смотреть на поле, где в это время защитник киевского «Динамо» Савченко, пройдя по краю половицу поля, навесил мяч на штрафную площадку. Нападающий киевлян с полулета ударил по воротам. Мяч оказался в сетке ворот ВВС.

Василий поднялся и положил руку на плечо Бобра.

— Сева, пойдем отсюда… к едреной матери!

Они вышли из ложи, навстречу им шел старлей с усиками.

— И за что только эта сука, Лаврентий, меня ненавидит? — продолжал Василий и тут же увидел своего старлея. — Где Астафьев?

Старлей испуганно доложил:

— Упал он здесь, товарищ генерал. Пришлось отправить в госпиталь.

Василий виновато посмотрел на Бобра.

— Вот болван! Я же пошутил… — Старлею:- Поезжай в больницу. Возьми, ну… яблок, конфет… может коньячку там… Скажи, что я ему присваиваю звание подполковника, пускай скорее выздоравливает. — Повернулся к Бобру: — Теперь ты понял, как ты мне нужен?

— Ладно. Дай доиграть сезон, а к зиме посмотрим…

Наступила зима того же года. Три черных машины подкатывают ко входу в Московский театр оперетты. Распахиваются дверцы. Из «ЗиСа» выходят Василий с обычной своей свитой и Бобер. Последним, пятясь задом, вылезает Астафьев с огромной охапкой цветов. Он здорово похудел, но зато на плечах его сверкают новенькие подполковничьи погоны. Через пелену летящего снега видна афиша с надписью: «Премьера».

Прибывшие ввалились в вестибюль. Из дверей администраторской выбежал невысокий лысоватый человек.

— Товарищи!.. Товарищи! Вы куда? — Увидел Василия и сразу переменился в лице.

— Здравствуйте, товарищ генерал!.. Раздеваться ко мне! — Он указал на двери администраторской.

— Давно началось? — спросил Бобер.

— Здравствуйте, Всеволод Михайлович!.. К сожалению, сейчас будет перерыв.

— Тогда в буфет, — заключил Василий.

Сбросив шинели на руки администратора, все направились к лестнице.

За столом, на котором лежала огромная охапка цветов и стояли бутылки с шампанским, и расположилась вся компания. Рядом почтительно стояли администратор и директор. Буфет был пуст. Пили шампанское фужерами. Василий, отхлебывая шампанское, подначивал:

— Да, Сева, нехорошо!.. Опоздал на премьеру — Нинель тебе этого не простит. Я тебе советую: вали все на меня!

Послышался шум на лестнице, и буфет быстро стал заполняться зрителями. В большинстве своем это были военные со своими женами.

— Все, пойдем поздравлять, как будто мы тут с самого начала, — сказал Василий.

Быстро допив шампанское, все поднялись.

Астафьев сгреб со стола охапку роз, и все двинулись сквозь толпу к выходу из буфета. Публика тут же среагировала:

— Бобер!..

— Смотри, Бобер!..

— С летчиками!..

— В ВВС перешел…

— За квартиру продался!..

Кольцо окруживших Бобра стало плотнее. Все в упор разглядывали его. Из толпы протиснулся грузин с бутылкой шампанского и двумя фужерами в руках.

— Сева, дорогой, прошу, выпей со мной!.. В Тбилиси расскажу, с кем пил!

Он стал наливать шампанское.

— Прости, друг. Больше не могу.

Стоявший рядом Василий, с улыбкой поглядев на грузина, предложил:

— Может, со мной выпьешь, генацвале? Тоже будет о чем рассказать!

Свита дружно рассмеялась.

Грузин повернулся к Василию, узнал его и застыл на, месте. Задохнулся.

— Василий Иосифович?!. Не поверят!..

Вся компания двинулась к актерским уборным. Семенящий впереди директор остановился около одной из них:

— Здесь.

Астафьев передал охапку роз Бобру. Тот распахнул дверь. В комнате с зеркалами на диване сидел красавец актер, держа на коленях Нинель. Крепко обнявшись, они застыли в глубоком поцелуе, Нинель в упоении подрагивала ножкой.

Директор в ужасе поглядел на Бобра. Лицо того побледнело.

Оторвавшись друг от друга, актер и Нинель, глянув на вошедших, вскочили с места. Нинель попыталась улыбнуться и, запинаясь, проговорила:

— Мы… Мы репетировали.

Полковники, закрыв рты руками, тихонько прыснули. Василий широко улыбался.