Мои молодые годы

– Я знаю про твои творения на «Полюсе». Если хочешь сотворить дело, то надо оснастить Институт оборудованием в течение шести месяцев. Фондов нет, придется пахать. Зарплату могу дать 110 рублей. Но если выполнишь задание – не обижу.

Зарплату мне предлагали ниже, чем на прежнем месте, задачу ставили невыполнимую, но решимость Потапова покоряла. И я дал согласие. Мне выделили огромный кабинет с двумя комнатами, квадратов в пятьдесят, на втором этаже. Задач – море, а я один.

К Институту относилась еще клиника с тремя отделениями, одно из которых было наркологическое. В первый же день я пошел в клинику: несколько аппаратов не работало. Все ждали Витю – наладчика из психиатрической больницы, который работал на полставки. У одного аппарата был оборван провод. Два аппарата не работали неделю из-за перегоревших предохранителей, я заменил их. В общем, к вечеру все работало.

Пришел в 16:00 в кабинет, а ко мне толстый парень заглядывает:

– Ты инженером устроился?

– Я, – отвечаю.

– Ты что творишь? Мой авторитет уничтожил – ладно, но и тебя не будут уважать…

– Давай, – говорю, – знакомиться. Меня Сергей зовут.

– Меня Виктор, – протягивает руку парень.

– Объясни, – говорю, – свои претензии.

– Я никогда не ремонтирую сразу. Думаешь, я не знал, что предохранители выгорели? Знал. Но им я сказал, что поломка сложная, надо запчасти достать. Они мне спирт дали, а ты пришел и все испортил…

Я расхохотался.

– Да, Витя! Но это твоя методика – моя другая, извини.

Мы остались друзьями. И спирт пили вместе, и помогали друг другу…

Так началась моя «психическая» жизнь. Говорят же: с кем поведешься – от того и наберешься. Слава богу, что я не перешел трехлетний рубеж, не успел «набраться»…

XI

Директором НИИ психического здоровья был Семке Валентин Яковлевич, интеллигентный человек, не чета Потапову. Но решить что-то серьезное в отношениях людей или в хозяйственной деятельности ему было сложно.

И неизвестно, кто лучше: тот, с кем душевно можно говорить, ничего не решая, – или тот, кто решает проблемы, но ведет себя как диктатор…

Вскоре у нас появился заместитель директора Мальков Александр Александрович, из штрафного батальона руководителей. Еще полгода назад он руководил стройкой животноводческого комплекса, одной из самых больших строек области. Лигачев каждую неделю приезжал проверять график строительства. Поездки на стройки «Союзтомск-мелиорации» занимали приличное количество времени: строились десятки промышленных и сельскохозяйственных объектов.

Однажды Лигачев увидел, что у одного из корпусов несколько плит отсутствует. Спрашивает Малькова:

– В чем дело?

– Плит перекрытий не хватает, – отвечает Александр Александрович.

– Сколько? – спрашивает Лигачев.

– Семь штук, – отвечает Мальков.

– Дайте ручку, – просит Лигачев у помощника и пишет письмо.

Отдает его Малькову, а там расписано:

Директору ЖБК-40

Прошу изыскать 7 штук плит перекрытий номер 63.

Подпись: Лигачев

Уехал, а Мальков пошел к директору ЖБК-40 с письмом. Тот молча вытаскивает пачку таких писем и подает Малькову.

Потом просит:

– Ты уж, Саныч, как-нибудь сам найди, ну никак не могу…

Они хорошо знали друг друга и понимали ситуацию.

В это время «Союзтомскм ел иорация» строила дорогу на Кедровый, поэтому был избыток древесины. И Мальков обменял в Новосибирском ЖБК древесину на семь плит. Успел за неделю и плиты положить, и корпус доделать.

Приезжает Лигачев, видит, что корпус достроен, и говорит с удовлетворением:

– Вот, можете же хотя бы с помощью писем работать!

А Мальков возьми да и брякни:

– Я плиты в Новосибирске взял…

Планерку Лигачев закончил за 15 минут вместо часа, а вечером Малькову позвонил гендиректор «Союзтомскмилиорации» и уволил с работы. Вот так он попал в батальон штрафников: не любили советские руководители посягательства на свой авторитет. А человеку, проявившему инициативу, сломали судьбу. Перевести Малькова с прежней должности на должность заместителя директора по общим вопросам – это то же самое, что директора школы перевести в уборщицы. Там, в Кисловке, у него были сотни людей в подчинении, а здесь – мы двое, бухгалтерия и два водителя с уборщицами. Но тогда я этого не знал.

Первый день его работы я запомнил очень хорошо.

Заходит ко мне в 9 часов утра этакий детина почти 185 сантиметров ростом, сам мощный, лицо широкое. Посмотрел, подал руку:

– Мальков Александр Александрович. Твой начальник.

Я ответил на приветствие.

Тот спрашивает:

– Спирт есть?

– Да, – отвечаю.

– Хорошо, принеси пол-литра мне в кабинет через пять минут.

Приношу. Он сидит за столом, коленям крышка стола мешает. Встает, берет стакан, наливает немногим больше половины – и в рот одним глотком. Немного погодя выдохнул, налил воды, немного отпил. Щеки зарделись красным цветом.

– Сколько в месяц выписываешь спирта?

– Двадцать литров.

– Выписывай сорок.

Ну, думаю, если так с утра начинать, то и сорока не хватит. А он еще наливает и говорит:

– Ты пока народ на планерку собери.

– Может, сто сделать? – съехидничал я.

– Нет, это уже перебор, сорока хватит, – вполне серьезно сказал шеф.