Мой (не)любимый дракон (СИ)

— Я поняла, — прервала очередное лирическое сравнение и вернула девушку в интересующее меня русло. — То есть, получается, отбор нужен, чтобы свести риск отторжения силы к минимуму. А если это всё же произойдёт? Что тогда? В случае с Герхильдами всё ясно. Бедная ари попросту превращается в лёд. — Перед глазами встала картина ночного безумства, которую я поспешила спрятать в шкатулке своих не самых приятных воспоминаний. Этаком ящике Пандоры. Сглотнув осевший в горле комок, проговорила: — Если, допустим, алиана переспит с нормальным тальденом — и не красней так(!), давай называть вещи своими именами, — и сила мужа к ней всё равно не прицепится, дракону ведь по логике придётся искать себе новую жену, так? Для передачи потомкам своего бесценного наследия. А что станет с женой забракованной?

Остановив выбор на платье из пурпурного шёлка с серебряной отделкой и рукавами-метёлками, Мабли тяжело вздохнула, явно не получая от этого разговора никакого удовольствия.

— Она становится элири — отверженной.

Алианы, ари, элири — столько названий для несчастных юных дев, характеризующих разную степень их «несчастности».

— И?

Очередной вздох и тихие слова, которые Мабли с усилием вытолкала из себя:

— А дальше уже всё зависит от супруга элири. Она может либо вернуться в родительский дом, если он её отпустит, и, возможно даже, в будущем снова выйти замуж. Не за тальдена, конечно, а за…

— Того, кто согласится взять в жёны бракованную, лишённую невинности алиану. Полагаю, шансы обзавестись семьёй у такой девушки невелики. С вашими-то допотопными взглядами.

— Либо останется при супруге в качестве… — Мабли замялась, густо покраснев, и рванула к кровати, лишь бы на меня не смотреть.

— Рабыни, — догадалась я.

Усмехнулась горько. Взгляд остановился на последнем выжившем пирожном, которое тут же исчезло у меня во рту: лишняя глюкоза сейчас не помешает.

Даже не знаю, что хуже: превратиться в лёд или в бесправное дополнение к не в меру одарённому мужику, которому то ли ты не подошла, то ли он тебе не подошёл.

А в итоге при любом раскладе страдает алиана.

Нда. Как говаривала Алиса: всё чудесатее и чудесатее…

— Эссель Блодейна, она ведь тоже… — вдруг ни с того ни с сего разоткровенничалась Мабли, перестав встряхивать одеяло.

Я чуть не подавилась воздушной сдобой и едва не выплюнула ту обратно вместе с восклицанием:

— Блодейна — алиана?!

— Была. Вышла замуж за герцога из соседнего королевства, а после брачной ночи выяснилось, что силу мужа она не приняла. К счастью, тальден отпустил её, не стал удерживать. Хотя у них в Рассветном королевстве это в порядке вещей: превращать несостоявшихся жён в рабынь, — скривилась сплетница, словно кусок протухшего мяса проглотила. Гордо задрав подбородок, заявила: — Это у нас здесь редко какая элири становится наложницей. Наши маги благородны.

— Да уж, святоши.

— Эссель Блодейна так и не вышла замуж повторно. Поступила в услужение к князю Ритерху и воспитывала его дочерей после смерти княгини. Своих детей у эссель не было, их заменили Фьярра и её сёстры. Теперь понимаете, почему она так тревожится за эсселин Сольвер.

— Ну и дела, — протянула я, переваривая откровения служанки. — Блодейна участвовала в отборе, — хмыкнула. — Сложно представить её кроткой ланью, преданно заглядывающей в глаза жениху.

Может, потому и превратилась в такую стерву. Не сложилась собственная личная жизнь, вот и портит жизни другим. Так сказать, чтобы взять моральный реванш.

Я закусила губу, гадая, спрашивать или не спрашивать. Болтать Мабли любила и явно считала себя непревзойдённой рассказчицей. Похоже, мне-таки удалось её разговорить, и сейчас у неё как раз то самое, благоприятное для задушевной беседы настроение. Как бы только не спугнуть её своим любопытством.

Ладно, была не была! Попробую — а там видно будет.

— Значит, Блодейна была алианой. А вчера ты назвала её моркантой. Это что-то означает?

К моей немалой досаде, вопрос так и остался без ответа. В комнатушке, гордо именуемой будуаром, а своими скромными размерами больше смахивающей на прихожую, раздались шаги. Судя по тому, как тяжело ступал вошедший, неожиданным гостем был мужчина.

Напряжённый взгляд служанки скользнул по мне, развалившейся в кресле в одной полупрозрачной сорочке.

— Не выходите, — рванула Мабли к двери, растерянно бормоча: — Кто бы это мог быть? Так рано.

Вернулась спустя пару минут. Лицо бледное с пятнами румянца, словно свеклой всё утро щёки натирала. Виски блестят от испарины. В глазах тоже что-то искрится. Не то напуганная, не то растерянная. А скорее, всё вместе.

— Там… там Его Великолепие. Хочет вас.

— Ничем не могу помочь.

Вот зачем спрашивается притащился, когда у нас с Мабли завязался такой многообещающий разговор!

— Я не то имела в виду, — ещё больше покраснела скромница, поняв двусмысленность обронённой ею фразы. — Наследник желает с вами говорить. Скорее! Мне нужно вас одеть. Его Великолепие не любит ждать.