Мой неожиданный сиамский брат

— Знаете, кто такой вооруженный до зубов на Старой площади засел? Нет? Тут надо за холку министерство внутренних дел трясти. Вы у Щелокова поинтересуйтесь, спросите…, - Сколов озорно, по-молодецки, присвистнул в трубку и подмигнул улыбающемуся адъютанту. — Поспрошайте, что у него на Свободном проспекте находится и куда целый батальон внутренних войск делся, — в это время Андропов, сделав страшное лицо, ударил карандашом по графину с водой, в кабинете все замерли. — Так вот, там особый полк МВД дислоцируется. Оттуда эти вооруженные субчики на Старую площадь и проскочили. Там же и тревогу объявили, ждут, наверное, дополнительного сигнала. Но теперь им все — пи…ц. Я двинул туда четыреста четвертый полк таманцев. А на Алабино — Кантемировскую дивизию. Так что заодно и врагов из Таманской дивизии прищучим… И к министерству внутренних дел тоже батальон отправил — надо людей Щелокова изолировать, чтобы ни рыпались. И еще — своих особистов предупредите, что бы особенно не мешались, а то попадут под горячую руку. Мои ребята получили приказ подавить любое сопротивление. Если конечно, они будут сопротивляться. Так что пока берем всех в осаду, а к вечеру, если не сдадутся, я аще и спецназ ГРУ из ветеранов афгана подтяну. Понятно?..

— Сергей Леонидович, необходимо согласовать наши действия, — сдался Андропов — Я прикажу послать к вам и в дивизии наших людей. А в Кантемировскую дивизию спецподразделение из дивизии Дзержинсокго. Необходимо арестовать руководство заговором. Вы понимаете, как это важно? Или вы против их ареста? — министр, отнеожиданности даже выплюнул кусок лимона, враз стал трезветь: «Ах, ты гребанный во все дыры туз! Ишь, как лиса Андропов разворачивает… Тут и Леонид Ильич не спасет…»

— Да, этих козлов надо арестовать, шлите ваших спецов, я предупрежу своих, — тут же ответил он. — И, кстати, в Чкаловск и в аэропорт Шереметьево мною вызваны полки ВДВ и спецназовцы. Необходимо защитить товарища Генерального Секретаря вне зависимости от того, где приземлиться его самолет.

— Мы выдвигаем два мотострелковых полка, артдивизион и танковый батальон дивизии Дзержинского к Алабину, — вспомнил Андропов, — для предотвращения прорыва… э… алабинцев к Москве.

— Что? Бл..! Вы охренели? — выругался маршал. — Против танков Т-64 и БМП — ваши «менты» на бронетранспортерах и легких ПТ-76? Да они при мало-мальски грамотных действиях раздавят ваши полки и, как ни в чем не бывало, пойдут дальше! Ладно, — он успокоился и, проанализировав ситуацию, принял решение. — Выдвину к ним танковый батальон и артиллерию с противотанкистами из четыреста четвертого полка, с Мосрентгена. Встретятся по дороге и займут оборону вместе…

— Согласен, — ответил Андропов и, вздохнув, добавил. — Надеюсь, до настоящего боя не дойдет…

— Будем надеяться, — согласился Соколов…

Пока самолет Генерального Секретаря возвращался в Москву в сопровождении целой эскадрильи истребителей, жители столицы с удивлением и недоумением разглядывали появившиеся с утра на улицах бронетранспортеры и пикеты вооруженных до зубов солдат. Жители столицы Советского Союза, непривычные к таким зрелищам, собирались группами, рассматривая и тут же обсуждая увиденное. И неохотно расходились, после неоднократного предупреждения милиционеров, вызываемых теми же солдатами. Получившими четкие и недвусмысленные инструкции от офицеров — не вступать в разговоры с населением.

Дополнительное недоумение вызывали сообщения об идущих внезапных учениях войск и гражданской обороны, и связанном с этим нерабочем дне в городе Москве. Кроме этого, любопытство горожан подпитывалось ограничениями в движении общественного транспорта. Причем метро было закрыто полностью, а большинство работников подземки также отправилось на отдых. Слухи носились по городу ураганом, неизвестными путями прорываясь в Подмосковье и даже в иностранные посольства. Слухи ходили самые разнообразные, от одновременной внезапной смерти Брежнева и Андропова, до военного переворота и даже до возможного «в ближайшие часы» начала ядерной войны с обменом ракетными ударами между США и Советским Союзом. Диссонансом к этим слухом звучали передаваемые по радио лирические песни и показываемые по телевизору круглый день фильмы. Сидящие по домам москвичи с удивлением смотрели сначала сразу несколько серий подряд польских «Четырех танкистов», потом все серии «Семнадцати мгновений…». Но и эти, любимые всем советским народом телефильмы не могли отвлечь жителей от поиска ответов на вопрос «что происходит». Причем попытки прослушать «забугорные новости», из которых многие в то время привыкли черпать альтернативную точку зрения, заканчивались безрезультатно. «Глушилки» работали на полной мощности, забивая ревом все волны, на которых передавали разнообразные «голоса Америк и Европ» и «Радио Свободы»…