Мой очаровательный оригинал

Свет в аудитории по-прежнему максимально приглушен, Илья рассказывает о седьмой по счету картине, кто-то периодически включается в беседу, я же многие картины нахожу скучными и в основном молчу, хотя преподаватель не раз жаждал меня в собеседники.

И пока мужчина рассказывает об Альбрехте Дюрере и его автопортрете, я думаю о том, что так и ни разу больше не столкнулась в клубе с владельцем. Даже будучи в образе брюнетки, я его там больше не видела, мы не пересеклись. Повезло? Может быть.

Но мысль о везении тонет в небытие, когда отворяется дверь, лучи света из коридора заливают порог лекционного зала, идеально презентуя вошедшего гостя: как Бога в ореоле солнца.

Я хмыкаю: он-то что здесь забыл?

– А что так темно? – Веселое удивление на лице. – Илья, ты студентам киношку показываешь что ли? Знал бы, попкорн прихватил.

– Ян, что ты делаешь на моем занятии? – Лицо преподавателя в свете экрана очень хорошо просматривается, и я вижу, как он озадачен.

По рядам пошли шепотки, студенты зашушукались.

– Пришел постигать знания. Обожаю искусство.

– С каких пор? – хмыкает Илья, сузив глаза.

– Всегда мечтал посидеть на твоей паре, брат, – отзывается этот самый Ян преувеличенно бодро, но очень серьезно. – С этого дня я снова студент. Не так давно я понял, что был не прав, когда решил посвятить жизнь банальным боям без правил. – (Кто-то из девушек восхищенно вздохнул после этих слов, да и парни оценили.) – Понял, что искусство – это то, к чему лежит моя широкая душа.

И почему с трудом верится, что этот боец резко переквалифицировался в любителя прекрасного? Где бои, а где великое искусство? Ведь небо и земля.

– Ян, серьезным ты мне нравишься больше, – вдруг замечает Илья Игоревич. – Не мог бы ты нормально пояснить свое присутствие здесь?

И Ян продолжает гнуть свое:

– Да серьезен я, теперь учусь на факультете скульптуры, отец твой знает, не переживай.

– А ты не староват для учебы-то?

– Мне двадцать шесть, слишком рано ты меня в старики записываешь.

– Ян…

– У нас занятие, – воодушевленно, но весьма настойчиво перебивает его новый студент, который, судя по всему, хорошо знаком с Ильей. Да и слово "брат" ранее было упомянуто, моя внимательность эту деталь сразу подметила. Но всё же порой "брат" не означает "брат" в привычном смысле этого слова, родственную связь в них я не ощущаю, да и внешне мужчины разительно отличаются: один брюнет синеглазый, другой блондин с серыми глазами. – Давай не будем отвлекаться, а поговорим как-нибудь потом. А сейчас ты ведь позволишь несчастному опоздавшему студенту присоединиться к вам? – И не дожидаясь разрешения, поворачивает влево и поднимается широким шагом по ступенькам вверх. По тому самому проходу! У стены! – Так интересно послушать!

– Если так интересно, то почему опоздал, студент?

Последнее слово было брошено так выразительно и насмешливо, что мне показалось, эти двое не просто хорошие знакомые или братья, они как минимум друзья.

– Не поверишь, сначала одна роковая красотка поцарапала мне слегка любимую тачку, – сообщает парень, на мгновение остановившись у шестого ряда и чуть повернув голову к преподавателю. А потом этот самодовольный придурок продолжает восхождение на "вышку", на ходу бросая: – А потом я полдня искал ее по всему институту. Так запала в душу, не могу выбросить из головы! О, так вот же она! А я, дурак, искал ее повсюду! Правильно говорят, твое всегда тебя находит.

Он смотрит прямо на меня, в темноте плохо удается разобрать мимику лица, но я уверена, этот поганец, которому я резко запала в "широкую" душу, стоит передо мной и ухмыляется.

Как вообще разглядел меня в темноте? Ведь с самого начала целенаправленно шел ко мне, не сомневаюсь в том даже. У него в глазах прибор для ночного видения что ли установлен? А я его слепым котенком назвала – ну не ирония ли?

– Приблизишься еще на шаг, и я эту авторучку воткну тебе в глаз.

И говорю я это таким равнодушным, предельно спокойным тоном, что слова звучат поистине зловеще, а от студентов даже дыхание не слышно: все с интересом наблюдают за нами двумя.

А парень, как ни в чем не бывало, отвечает:

– Прекрасная девушка, не гневайтесь. Утром я был не прав, признаю свою ошибку. Хотите, заплачу вам за ваш спортбайк?

Что за резкая смена полярности? Разве может север внезапно стать югом? Или у него с головой не в порядке?

– Биполярное расстройство?

– Что? – Будем считать, что он хмурится и прыгнул с головой в недоумение, ни черта не видно, но тон распознаваем.

И я тоном строгого доктора настоятельно рекомендую:

– Вам, молодой человек, лечиться надо, пока психическое расстройство, именуемое биполярным, окончательно не сорвало вашу крышу. И да, я с неадекватными дел не имею, держите свои деньги при себе, мне от вас ничего не надо.

В этот момент Илья Игоревич не совладал с собой, засмеялся, открыто так, искренне. И его друг бросил на него испепеляющий взгляд: глаза сверкнули в темноте. И, возможно, до преподавателя дошел бы вложенный в них эмоциональный посыл, только темень этому препятствовала.