Мой палач

С наступлением сумерек в лагере заметно прибавилось людей. Большинство из них были женщинами. Лесное поселение наполнилось голосами, но приглушенными, словно они боялись оказаться замеченными из-за этого шума. Я сидела за тем же длинным столом и наблюдала за ними. Сиана давно оставила меня одну, отказавшись от моей помощи в приготовлении ужина.

И никто ко мне не подходил, даже не кидал косых взглядов. Словно каждый из них знал о появившейся в лагере гостье, уже заочно познакомился со мной. И только я принялась анализировать сегодняшний день, как повернула голову к пробегавшему мимо зайцу и почувствовала холодное прикосновение к правому виску, словно задела что-то…

Миам!

Догадка, что мои мысли могут считывать, пронзила разум, но в тот же миг была спрятана на задворках сознания, чтобы случайно не стать обнаруженной. Я не имела права расслабляться. Существовала вероятность, что ни у одного из местных магов не нашлось бы подобных способностей. Но тогда зачем мне предоставлять одиночество, возможность пуститься в размышления, подумать над сложившейся ситуацией? Чтобы прийти к нужному только для них решению?

— Да, хорошо бы здесь остаться, — я специально сказала это вслух, правда, очень тихо, будто отвечала на какой-то свой вопрос.

Сложно смотреть на людей со стороны и не думать, не составлять любого рода планов, не искать путей выхода из сложившейся ситуации. Меня явно отвлекали видами окрестностей, но при этом незаметно следили. Что-то подобное повторилось и на следующий день. Я ощущала свободу, проникалась настроем живущих здесь людей, втягивалась в разговоры, самим нутром желая поддержать беседу и предложить помощь.

Однако наступала ночь, спокойная и слегка отрезвляющая. Я не спала, долго смотрела в темноту и пыталась разобраться в самой себе, в ощущениях, стремлениях, отыскать хоть какие-нибудь цели в жизни и выбрать конкретный путь. Все стало зыбким и неясным, виделась только одна дорога, по которой необходимо идти. Я даже выбиралась из палатки и бродила по лагерю, медленно, исследуя и запоминая. На вторую ночь мне попались на глаза лошади. Всего на миг в сознании промелькнула мысль, что необходимо сейчас же вскочить на одну из них, покинуть это место, пустить коня галопом и скакать без остановки, скрываясь от проблем. Правда, она слишком быстро показалась глупой и неправильной. Здесь хорошо, зачем куда-то уходить?

Я прониклась их историей. Меня тянуло вторить каждому услышанному слову. Присутствующие женщины без доли сомнений делились моментом из жизни, благодаря которому попали сюда. Многих ждала незавидная участь. Их рассказы находили отклик в душе, появились сопереживание, желание ударить кулаком о стол, как это любила делать Милиса, и озвучить свое намерение отомстить.

Они стали жертвами несправедливости, некоторые даже прошли процедуру очищения, лишившись магической и жизненной энергии. Я не раз видела, как менялись после этого глаза, какими они становились стеклянными, а тело жертв — вялым и обессиленным. Но оказалось, что процесс обратим и есть возможность все восстановить, даже блокированную память, чувства и эмоции. Это не могло не радовать.

Постепенно я втягивалась в их жизнь. Всего за два дня меня приняли за свою, уже не боялись разговаривать при мне о достижениях в разных городах и появившихся проблемах. В каждом из них присутствовало по магу, способному внедрять в сознание требуемые мысли или чувства. Я с упоением слушала о способностях, о которых раньше не догадывалась, и представляла, как это происходило вживую.

На третий день моего пребывания в лагере ведьм, во время приготовления ужина Сиана поведала, как примерно работала их магия: миам прикасался к вискам, помогал внедрить в разум человека одно слово, меняя какое-нибудь убеждение на противоположное. К примеру, если кто-то верил, что стоявший перед ним мужчина — друг, то уже через мгновение он думал совершенно иначе, видя в нем своего недруга, то есть злейшего врага. Казалось бы, пара букв, а от них менялось поведение, отношение к людям, стремления и много всего другого.

Ее рассказ вызвал лишь восхищение. Я свято верила, что женщины из клана двигались в верном направлении, и даже озвучила свое желание принять участие, не сидеть, сложа руки, хоть как-то помочь.

После ужина Милиса попросила меня задержаться. Судя по выражению ее лица, женщина собиралась поделиться со мной чем-то важным. Оказалось, она хотела поделиться планом с моим непосредственным участием.

— Эйви, смотри, — выложила брюнетка на уже выскобленный после вечерней трапезы стол огромный ворох бумаг, который сразу же разъехался в разные стороны.

Я вытянула привлекший внимание плотный лист, и от удивления мои брови поползли вверх. Это оказался схематический рисунок дома Тиррена. Здесь были помечены все двери, комнаты, окна и два черных хода.

— А там что? — указала я на остальные листы, продолжая изучать попавшийся мне на глаза экземпляр.