Мой палач

Воздух был затхлым, застоявшимся. Иногда ощущалась ужасная сырость, а порой — гниль. Этим путем явно никто не пользовался очень долгое время. Как вариант, Тиррен мог даже не знать о нем.

Добравшись до первого разветвления, я со всей осторожностью начала ощупывать проход влево и проводить рукой по противоположной стене, дальше ведущей прямо. Сердце забилось с удвоенной силой от страха ошибиться.

— Нет, все-таки сюда.

Я выбрала узкий проход и ускорила шаг, мечтая поскорее выйти на свет и вдохнуть полной грудью. Кто бы что ни говорил, но в кромешной темноте постоянно закрадывается тревога, что вот-вот появится какой-нибудь зверь и укусит за ту же пятку. Наверное, случись такое прямо сейчас, я бы закричала во весь голос, побежала вперед, не обращая внимания на нужные повороты, и точно заблудилась бы. Это кажется, что страх можно побороть, но иногда бывают моменты, когда даже самый стойкий и сильный начинает бояться, хватается за сердце и ощущает охватывающий все тело холод.

Вдруг под ногами появилось что-то непонятное, и я непременно упала бы лицом вниз, если бы вовремя не расставила руки, упершись в грязные стены. Скрежет ногтей по ним разрезал тишину тоннеля, а боль в пальцах заставила поморщиться.

Я аккуратно сделала следующий шаг, обнаруживая ступеньки, которые по спирали повели меня вверх. С каждой новой секундой сырость уходила, дышать становилось проще. Всем телом ощущалось, что долгожданный выход совсем близко.

Стоило подумать о нем, как появился тусклый свет, тянувшийся из маленькой вертикальной щелки. Желание побыстрее выбраться наружу толкало меня вперед, из-за чего я пару раз чуть не упала, но покатиться кубарем вниз мне не позволила стена, за которую держалась в те моменты. Вот она, дверь! Руки прикоснулись к ледяному металлу, надавили, и вздох огорчения нарушил застоявшуюся тишину. Я покачала головой из-за собственной наивности и сразу же принялась искать какой-нибудь рычаг. А он висел справа на стене в виде массивного железного кольца. Оно легко мне поддалось. Раздалось несколько щелчков, и в глаза ударил яркий солнечный свет, заставивший прищуриться и прикрыть их рукой.

— Наконец, — я широко улыбнулась, шумно втягивая воздух.

Лишь спустя пару минут у меня появилась возможность нормально рассмотреть комнату, в которую я попала. Это был рабочий кабинет, полностью выполненный в черном цвете. В центре находился стол с рельефными ножками, на краю которого разместился круглый поднос с графином, наполовину заполненным темно-бордовой жидкостью, и двумя бокалами. Хоть помещение и было темным, его полностью заполнил солнечный свет, льющийся из высокого арочного окна, занимавшего чуть ли не большую половину стены.

Я сделала короткий неуверенный шаг. Казалось, вот-вот — и меня схватят за проникновение в чужой дом. Однако жизнь здесь словно застыла. И только размеренный звук часов нарушал поселившееся в этой комнате спокойствие. Мне первым делом захотелось поежиться от ощущения тянувшейся со всех сторон чопорности, но вместо этого я застыла, услышав далекий звонкий смех.

И стоило мне подойти к окну, как тишину нарушил собственный вздох, полный удивления. Представшая картина с трудом укладывалась в голове. Я никогда бы не подумала, что смогу увидеть подобное…

Сколько раз до меня доходили слухи, что Тиррен — жестокий убийца, неспособный на чувства, что рядом с ним люди могут только сохнут от тоски. Еще в лесном лагере мне пришлось узнать о нем неимоверное количество подробностей, от которых уши начинали закручиваться в трубочку. Со слов тех женщин, он являлся бессердечным, грубым, каменной статуей, способным уничтожить человека всего одним взглядом. Они убеждали меня, что если задеть палача случайно плечом, то он без суда немедля отправит тебя на виселицу.

Первые секунды оцепенения плавно переросли в желание рассмеяться. Я знала, что формировать мнение о человеке нужно самому, старалась и с Тирреном так поступать, но даже то, что у меня вышло, не стыковалось с тем, что видели сейчас мои глаза.

Зеленая лужайка, окантованная маленькими голубыми цветами, стала пристанищем палача для утреннего чаепития. Он расслабленно сидел в кресле возле небольшого кругленького столика, вытянув ноги, и читал газету. На нем были кремовые брюки и белая рубашка, подчеркивавшая смуглость кожи. А вокруг него бегала маленькая девочка, махала руками, словно что-то рассказывала и пыталась привлечь его внимание.

В какой-то момент мужчина все-таки посмотрел на малышку и широко улыбнулся.

А я вот, наоборот, судорожно сглотнула, ощущая, как в сердце что-то кольнуло. Казалось, это была крохотная иголочка, которая проткнула мыльный пузырь, позволив вырваться наружу чему-то теплому и очень нежному. Я взглянула на свои пальцы. В подушечках появилось едва ощутимое покалывание, заставившее меня потереть их друг о друга, а затем сжать руку в кулак и прижать его к груди.

Силы магические, почему невозможно повернуть время вспять? Нельзя мне было сюда идти, не стоило направляться в его дом и видеть эту картину.