Мои ранние годы. 1874-1904

В полдень начался матч. Турниры в Хидерабаде представляли собой яркое зрелище. Площадь была забита самыми разношерстными индусами, внимательно и со знанием дела следившими за игрой. Под навесами теснились британцы и местная знать. Нас считали легкой добычей, и мы готовы были разделить общее мнение, когда, едва начав, наш увертливый, проворный, точно бросавший противник повел со счетом 3:0. Впрочем (отброшу подробности, хоть и важные, но уже подзабытые и вытесненные более громкими событиями), под оглушительный рев толпы мы разгромили голкондцев со счетом 9:3. В последовавшие дни мы легко разделались со всеми другими противниками и установили не побитый с тех пор рекорд, одержав победу в перворазрядном турнире через пятьдесят дней после прибытия в Индию.

Пусть читатель вообразит, с какой окрыленностью устремились мы к высшей цели. Однако между нами и ее достижением пролегла дистанция в несколько лет.

Перед жарким сезоном 1897 года стало известно, что некоторые офицеры могут получить так называемый «трехмесячный отпуск по совокупности заслуг» для поездки в Англию. Мы только что приехали сюда, и почти никто не горел желанием отправляться обратно. А мне было жаль не воспользоваться таким заманчивым предложением, и я вызвался заполнить брешь. Я отплыл из Бомбея в конце мая, в лютый зной, при сильном волнении, разбитый морской болезнью. Когда я смог принять вертикальное положение, мы на две трети одолели Индийский океан, и вскоре я свел знакомство с высоким худощавым полковником, отвечавшим за стрелковую подготовку в Индии, его звали Иэн Гамильтон. Он открыл мне глаза на то, что между Грецией и Турцией напряженные отношения. Вот-вот начнется война. Он был романтик и стоял за греков, надеялся послужить им в каком-нибудь качестве. Я, взращенный на идеях тори, держал сторону турок и видел себя в роли военного корреспондента при их войске. Они, конечно, победят греков, заявлял я, так как их по крайней мере впятеро больше и они лучше вооружены. Мой попутчик искренне расстроился, и тогда я сказал, что не приму участия в военных действиях, а просто посмотрю и отпишу как и что. Когда мы добрались до Порт-Саида, выяснилось, что греки уже проиграли. Благоразумно и поспешно они уступили в неравном соперничестве, и великим державам пришлось пустить в ход дипломатию, чтобы спасти их от крушения. И вместо того чтобы мотаться по полям сражений во Фракии, я провел две недели в Италии, взбирался на Везувий, исследовал Помпеи и главное — узрел Рим. Я перечитал те страницы Гиббона, где говорится о чувствах, с которыми он, уже в преклонные годы, впервые вступил в пределы Великого города, и хоть я не мог тягаться с ним в учености, но с благоговением следовал по его стопам.

Все это послужило хорошим вступлением к увеселениям лондонского сезона.

Глава 10

Малакандская действующая армия

Я фланировал по лужайкам Гудвуда, наслаждался чудесной погодой, играл на бегах, когда патаны на индийском пограничье подняли мятеж. Из газет я узнал, что сформирована действующая армия из трех бригад и командиром над ней поставлен сэр Биндон Блад. Я немедленно напомнил ему о себе телеграммой и взял билет до Бриндизи, чтобы успеть на индийский почтовый. Я еще заручился поддержкой лорда Уильяма Бересфорда. Он тоже просил за меня генерала. Перед моим отъездом с вокзала Виктории лорд Бересфорд угощал меня в Мальборо-клубе. Широкие они были натуры, эти Бересфорды. Они заставляли вас почувствовать, что мир и всякий человек в нем — неизмеримая ценность. Не забуду, как он объявил о моем решении своим клубным друзьям, людям много старше меня:

— Вечером он едет на Восток, на театр войны.

Меня поразило это «на Восток». Другие сказали бы: «Он едет в Индию», но для того поколения «Восток» был вратами к подвигам и завоеваниям Британии.

— На фронт? — спросили они.

— Надеюсь, — только и мог сказать я.

Все приняли меня чрезвычайно тепло и даже восторженно. Я раздувался от сознания собственной значимости, но не мог не заметить настороженности в отношении к плану кампании, предложенному сэром Биндоном Бладом.

Я еле успел на поезд и отбыл в отличнейшем настроении.

Одного плавания в Индию достаточно, другие — уже перебор. Было самое жаркое время года, в Красном море — ни ветерка. Опахалыцики гоняли воздух в переполненной кают-компании (электрических вентиляторов еще не было), дурманя кухонными запахами. Но физические неудобства не шли ни в какое сравнение с моими душевными терзаниями. Я жертвовал целым двухнедельным отпуском. В Бриндизи ответа от сэра Биндона Блада не было. Наверняка придет в Аден. Там я топтался у стойки, пока не разобрали последние телеграммы — мне опять ничего. Однако в Бомбее меня ждали хорошие новости. Генерал писал: «Очень трудно; вакансий нет; приезжайте корреспондентом; постараюсь оформить. Б.Б.».