Мой темный Ромео

— Ты не можешь поднимать на меня руку публично, — Мэдисон раскрыл свои карты в нашей игре в покер. — И мы, по сути, находимся в общественном месте. Здесь почти сто человек.

Он был прав.

Пока мы разговаривали, некоторые из них толпились за пределами комнаты, недоумевая, почему дверь в настоящее время прилеплена к полу, а мы втроем так напряжены. Казалось очевидным, что по крайней мере один из нас уйдет в мешке для трупов.

— Ты придаешь мне незаслуженное доверие, — я хрустнул костяшками пальцев, чувствуя себя в опасной близости от того, чтобы потерять спокойствие и собранность. — Я вполне могу убить тебя прямо здесь и сейчас, если ты не объяснишь мне, во что я только что вляпался.

Печенька надулась. 

— У нас была заключительная беседа.

Я читаю между строк. Она решила стать игроком в этом беспорядке. И это сработало. Это ознаменовало момент, когда она перестала быть залогом.

— Или разговор о примирении, — возразил Мэдисон. — Зависит от того, как ты на это смотришь, правда.

Его попытка подтолкнуть меня к ошибке была настолько очевидна, что лучше бы он снял рекламный щит на Таймс-сквер.

И все же впервые в жизни я попал прямо в его ловушку. Перестал его кружить. Нацелил свой кулак ему в горло.

Я почти перекрыл ему подачу кислорода, но кто-то схватил меня за локоть.

— Иисус, Ром. Что ты делаешь? — Зак зашипел мне в ухо сзади, оттягивая меня от Мэдисона.

Если бы это был только Зак, я, наверное, смог бы избавиться от него. Мы были похожи по размеру, но у меня был опыт в этой области и лишние пятьдесят фунтов ярости внутри меня прямо сейчас.

К сожалению, Оливер держал меня за другую руку. 

— Я знал, что он испортит все веселье. В следующий раз не приглашай его, Дейли Сити.

Даллас проигнорировала его.

Мэдисон усмехнулся. 

— Это все очень похоже на игровую площадку средней школы, Коста. Не можешь контролировать свои эмоции?

— Мои эмоции в порядке. На самом деле, было

 очень приятно трахать языком твою бывшую невесту через пять минут после того, как я сломал тебе нос в Париже.

Хор вздохов срикошетил за моим плечом.

Большинство людей воспринимали меня как несимпатичного и эффективного бизнесмена, который никогда не выходил за рамки и не делал ничего, что могло бы вызвать сплетни. Положительные, отрицательные или иные.

Этот образ рассыпался в руины.

Из-за Печеньки.

Она официально украла и мой второй скандал.

Мэдисон сузил глаза, напоминая мне, почему бутылки с шампунем поставляются с инструкциями. 

— Я должен подать на тебя в суд за то, что ты сделал со мной.

— Тебе следует. Таким образом, я могу подать на тебя в суд за то, что ты сделал со мной.

Мы с ним оба точно знали, что я имел в виду.

Его улыбка исчезла. Он отодвинулся подальше от Даллас, которая несколько минут назад отключилась от этого разговора и теперь рассматривала свои ногти.

Ее опущенные губы пахли недовольством. Хорошо, что она пригласила и своего мастера по маникюру.

— Хорошо, приятель. Пора убираться отсюда, пока я сам еще больше не испортил тебе лицо, — с веселой ухмылкой Оливер схватил Мэдисона за ухо, как директор девятнадцатого века, вытащив его на всеобщее обозрение. — И мне не хочется это говорить, но от всего сердца, ты не можешь позволить больше повредить своему и без того обычному лицу.

Люди залились нервным смехом. Я не заметил ни одного телефона, нацеленного на нас. Должно быть, Печенька конфисковала их, когда пришли ее гости.

Умная девочка.

Также мертвая девочка, но умная тем не менее.

Когда Мэдисон пинался, кричал и угрожал судебным иском, а Оливер буквально вытаскивал его из помещения, я обратился к настоящему виновнику гибели моей жизни.

— Что ты можешь в свое оправдание?

— Немного, — она надулась. — Похоже, ты делаешь все, что нужно, за нас обоих. Правда, Ром? Рассказать всему миру о том, что произошло в номере отеля?

Не самый лучший момент, надо отдать ей должное.

Не то чтобы я был в настроении признавать это.

— Это был наш медовый месяц. Ни одна душа под этой крышей не подумала, что мы играем в карты и обсуждаем стихи Данте в своем номере. Теперь ты готова к наказанию?

— Мы сейчас играем в ролевые игры? Это здесь ты меня шлепаешь, папочка?

К моему большому ужасу, мой член зашевелился.

Тем временем Зак завис на периферии, вероятно, опасаясь, что я сделаю что-то, о чем, по его мнению, я пожалею. Например, выгоню Даллас из моего дома и брошу ее книги о Генри Плоткине в Потомак.

— Ты знаешь, что Хетти несет ответственность за каждую твою ошибку?

Это ее задело.

Печенька выпрямилась, быстрыми шагами встречая меня. 

— Это не ее вина. Я пообещала ей небольшую встречу. Но я никак не ожидала, что в твоем доме появится так много людей. Я думала, они все будут избегать тебя, как чумы.

— И я должен верить, что приглашение каждого человека, которого я когда-либо заносил в черный список в радиусе ста миль – это простая невинная ошибка?

Она надулась.