Я и раньше не стеснялся отправлять в разные инстанции официально оформленные письма – и я сомневаюсь, что кто-либо из сотрудников этой компании когда-нибудь отправлял подобные письма – с сообщениями о давлении, которому подвергался и которое при желании юристы могли трактовать двояко. Теперь же я заявлял о конкретных нарушениях, конкретных случаях осуществления незаконных действий представителями работодателя. И если руководительница, отказываясь снять со своих глаз шоры, не видела в этом ничего тревожного, то мыслящие начальники не могли не опасаться возможных последствий этого затянувшегося конфликта и должны были в кратчайшие сроки разделаться с ним. Адресуя свое последнее письмо промежуточному руководителю, занимающему место между моей руководительницей и генеральным директором, я рассчитывал, что он воспользуется возможностью решить все проблемы самостоятельно: закрыв вопрос со мной, он мог бы и своей подчиненной показать, как, мол, надо работать, и отличиться перед своим начальником, который, безусловно, был информирован о происходящем (в двух письмах, которые я ему ранее направил, содержались все необходимые для этого сведения). Кстати говоря, одно из моих собеседований при приеме на работу было проведено с руководителем моей руководительницы, и у него тогда не было ни малейших сомнений в том, что я человек компетентный, иначе он не дал бы мне «зеленый свет». Я надеялся, что «большой директор» понимает всю остроту ситуации и не станет медлить. Мне нужен был перерыв в схватке, но я чувствовал, что время отдыха настанет лишь после финального раунда.
Мой расчет оправдался: через два часа после отправки моего письма «большой директор» прислал мне приглашение на встречу – в адресатах был также неизвестный мне сотрудник отдела кадров. Параллельно с подготовкой к переговорам мне предстояло решить важную задачу, связанную с моими трудовыми обязанностями: но как сделать слайды, если данных для них нет? Я и так был на взводе, при этом я так давно не работал в прямом смысле этого слова, что был даже рад полученному заданию, пусть и смоделированному для ухудшения моей жизни. Я стал решать проблемы по мере их поступления и за несколько часов сделал все слайды, данными для которых располагал, а также подготовил шаблоны тех слайдов, информация по которым отсутствовала. Написав и позвонив нескольким коллегам, с которыми поддерживал хорошие рабочие отношения, я не получил никакого ответа. Сложность заключалась в том, что информация, необходимая мне для выполнения задачи, была очень уж узконаправленной и редкой, и я сомневался, что кто-то сможет сориентировать меня. Но я продолжал свои попытки, одновременно готовясь к предстоящей встрече с руководством.
«Большой директор» был высокопрофессиональным переговорщиком и резко контрастировал с моей руководительницей. Специалистка из отдела кадров, которую он подключил к нашему звонку (встреча проходила в онлайн-формате), не произнесла за все время обсуждения ни единого слова, не считая приветственных и прощальных, а также весьма умелого поддержания