Мои Великие старухи

…Нет на свете женщины, которая приносила людям радость и тепло. Но доброта и нежность не исчезают. Они среди нас, «в людском общежитье», в противоборстве с судьбой и печалями – навсегда.

2000

«Я становлюсь знаменитой…» (из дневников Т. И. Лещенко-Сухомлиной)

Из двух томов воспоминаний Татьяны Ивановны я выбрал лишь некоторые записи, которые, как мне показалось, наиболее точно и тонко, а главное, увлекательно и с юмором, показывают наши добрые дружеские отношения.

5 апреля 1987 года

Приезжал поэт Петя Вегин, которому я сказала, что хочу продать книжечки авангардистов «Садок судей», «Молоко кобылиц», «Трое» (памяти Елены Гуро), и вот он направил ко мне своего приятеля, одного из редакторов «Огонька» Феликса Медведева. Приехал молодой человек, посмотрел книги, сказал, что даст ответ через день. Я показала ему мои стихи. Он прочитал штук шесть-семь и задумчиво заявил: «О вас надо написать статью», – к моему большому удивлению.

16 апреля

Маша Айги (жена известного поэта Геннадия Айги. – Ф. ТУГ.) приехала ко мне помочь мыть окна перед Пасхой… За этим занятием застал ее Феликс Медведев, специально приехавший, чтобы поговорить с ней об Айги, ее бывшем муже, чувашском поэте, которого перевели французы и итальянцы. Его стихи мне чужды, надуманные и неинтересные, но Маша называет их сложными и находит их гениальными. Феликс решил напечатать их в «Огоньке».

21 апреля

…В четверг поеду с Феликсом куда глаза глядят. В какой-то, как он выразился, интересный дом. Поеду с гитарой и буду петь.

26 апреля

Мне хотелось бы суметь описать эту нашу поездку, но боюсь, что это мне не под силу. Я делаю записи для собственного удовольствия, чтобы вспомнить и пережить снова… Так вот, 24-го Феликс заехал за мной и еще за двумя пожилыми персонами, и на грузовом такси мы помчались в городок Киржач, рядом с которым, как рассказывал по дороге Феликс, погиб космонавт Юрий Гагарин. В машине, как организатор поездки, Феликс сказал, что центром всего концерта будет Татьяна Ивановна, потому что о ней готовится публикация в «Огоньке». «Расскажете нам о своих встречах со знаменитыми людьми, ведь вы многих знали», – сказал Феликс. Я начала со встречи именно с Юрием Алексеевичем Гагариным, что было очень к месту. Рассказала еще и о Маяковском, о Николае Тихонове, о Жорже Сименоне, о своем муже скульпторе Цаплине…

На сцене Феликс подал мне мою гитару, представив меня знатоком старинного русского романса, но я устала и сказала, что петь не буду… В конце мы все вышли на сцену, ответили на записки, и нас повезли ужинать. Я проголодалась и с огромным удовольствием съела обильный вкусный ужин. Концерт нас всех подружил. В Москву мы приехали в первом часу ночи.

10 мая

Разбирая полки шкафа с книгами, наткнулась на свои мемуары, которые много лет не трогала. Прочитала наугад про лагерь по другую сторону реки Воркуты, про сочельник и про убийство бригадира Тимоши – уверена, что если после моей смерти мемуары будут напечатаны, я стану знаменитой, ибо они написаны так искренне и живо, что воистину воскрешают черты той «жизни»… Если бы я в Женеве согласилась на предложение швейцарского издательства, то уже была бы «знаменитой» и получила бы много денег. А мне все равно! Не хочу в чужой стране печатать, хочу на родине. Да, это особая вещь – чувство родины. Возможно, оно есть не у всякого… У меня оно очень глубокое.

17 мая

Был Феликс. Купил еще книг, по-моему, платит по-царски. Я сказала ему, что всю жизнь искала в мужчинах не любовников, не мужей, а брата. Рассказала про Юру, моего близнеца, самого моего любимого человека… Феликс серьезен и добр. Самые ценные качества…

30 мая

Феликс ездил в Киргизию с Чингизом Айтматовым, Солоухиным и Джоном Ле Карре. Вот это да! Рассказывал, что было страшно интересно и опасно, ведь было землетрясение… А сегодня мы с Феликсом идем в гостиницу «Националь» к Маше – сестре Киры Волконской. Маша приехала из Женевы. Она видела из окна гостиницы, как маленький самолетик кружил над историческим музеем: оказалось, это был молодой спортсмен из ФРГ, посадивший самолет на Красную площадь. Его, конечно, тут же арестовали…

Из «Националя» я поехала на кладбище в Переделкино. На могиле Пастернака было много народу, хотя шел дождь. На могиле Василия Васильевича (Сухомлин, муж Т. И. – Ф. М.) расцвели розы.

2 июня

Феликс все расспрашивает о моей жизни, о моем прошлом. Об ужасном сталинском времени. Мне есть что рассказать, одна Воркута что стоит. Рассказала ему, как сидя в камере на Лубянке, через зарешеченное окно порой видела, как падал откуда-то сверху черный пепел – кусочки обгоревшей бумаги… Жгли документы…

9 июня, Ленинград