Мои Великие старухи

Ирина Владимировна Одоевцева очень старая, легкие румяна на щеках, подкрашенный рот. Она обрадовалась мне, так как я хорошо знала Софью Прегель – ее близкую подругу, хорошую, добрую женщину, писавшую весьма посредственные стихи, которые она в Париже издавала на деньги своего брата-миллионера. Ирина Владимировна рассказывала мне сегодня про Гумилева, считает его средним поэтом, рассказывала и про Бунина, Ходасевича, Берберову. Гумилев влюблялся беспрестанно, а последний раз в Берберову, злую женщину, по словам Ирины Владимировны.

16 июня

По просьбе Феликса Медведева пишу о встречах с Маяковским в Нью-Йорке. Отчетливо помню все.

2 июля

Мне сегодня снился сон, что приехал Феликс. Но он болен… Еще в апреле Феликс взял мои стихи для публикации в «Огоньке». Но моих стихов все нет. Ни статьи обо мне, ни стихов. (Стихи Т. И. так и не появились в журнале, хотя я старался сделать все возможное, чтобы «пробить» их, а статью о ней я, пытающийся «объять необъятное» в работе и жизни, писал, к сожалению, слишком долго… – Ф. М.).

6 июля, Ленинград

Неуютно мне в этой огромной (40 метров) пустой комнате с великолепной акустикой. Так и чудится, что во время блокады тут тяжко умирал кто-то от ран или от голода. Много горя видели эти стены. Одна у меня отрада: библиотека Эрмитажа, куда ухожу на целый день.

12 июля

Мне дали несколько «Огоньков» на прочтение. В номере 25 за июнь интервью Феликса с Мирей Матье – увы, я должна признаться, что сильно мне взгрустнулось. Почему не я, а она?! Конечно, эта француженка очаровательна. Да, она в тысячу раз моложе меня, красивее, элегантнее… Цаплин был во много раз талантливее всех тех скульпторов и художников, о которых пишут в «Огоньке». И вот настоящие таланты так и погибают в неизвестности… А знаменитые (и тоже, конечно, талантливые люди) делаются еще более знаменитыми. Очевидно, это все Случай, а не Следствие.

Постараюсь заставить себя не верить обещаниям, а ведь такой соблазн поверить; хоть на миг себя этим потешить, утешить!

3 сентября

Феликс пригласил меня для участия в концерте, который он устраивает от имени «Огонька» в здании Дома культуры «Правда». И еще зовет участвовать в концерте, который будет в зале «Октябрь» на Калининском проспекте. Я, конечно же, обещала.

5 сентября

Приходил Феликс. Сказал: «Жена меня пилит, сулит мне инфаркт и т. д. Я весь замотанный беспредельно! Дел невпроворот. Вот и сейчас срочно пишу про княжну Мещерскую. Это очень интересно! Ей 85 лет». И подробно рассказал мне историю этой полунищей княжны… «Ну, конечно, вы должны в первую очередь о ней писать! Ведь она такая старая!» – воскликнула я, забыв, что мне самой… Нет, эта цифра не моя. А у Феликса искренний, добродушный смех.

9 сентября

Феликс задумал с моей помощью взять интервью у Жоржа Сименона, моего друга. Звонили в Лозанну прямо из кабинета Коротича. Феликс составил вопросы…

На другой день Феликс позвонил и снова появился передо мной весь взмыленный, подурневший. Сказал, чтобы я готовилась к выступлению в «Правде», что аудитория будет самая взыскательная.

12 сентября

В «Огоньке» довольны подготовленным к печати интервью с Сименоном, по поводу чего, по-видимому, Феликс появился у меня дома с дивной алой розой.

15 сентября, после концерта в клубе газеты «Правда»

Я приняла боевое крещение. Но поначалу хотела отказаться петь в этом огромном зале, потому что никогда в жизни не пела с микрофоном. Феликс заявил, что, если я его не буду слушаться, он не будет приглашать меня в концерты. И добавил, что мне надо обязательно научиться, и тогда я буду иметь огромный успех. Да я сама это предчувствую.

Было очень интересно. Народу полный зал. Блестяще выступали Зильберштейн, Мариэтта Чудакова, Андрей Дементьев, неистово антисемитствовал Солоухин. Рядом со мной сидела знаменитая Джуна, красивая, в ажурных черных перчатках и мини-юбке. Имела большой успех. Пела хорошенькая Вероника Долина – премило! Мне преподнесли розы и еще цветы и еще, а какая-то дама попросила у меня автограф. Я очень рада, что участвовала в этом первом для меня вечере «Огонька» среди знаменитостей… Мне было приятно, что, прощаясь, Илья Зильберштейн поцеловал мне руку и со мной единственной попрощался – ему понравился мой рассказ о Сименоне. Я не волновалась, зная, что говорю об интересном, о том, что мне близко.

16 сентября

Пришел Феликс. Вчера он был очень милый. Он сказал, что я всем очень понравилась, имела большой успех… «Наши огоньковские сотрудники сказали, что вы – чудо. Но сидели вначале, будто бы съежившись, а как заговорили, запели, то преобразились».

1 октября

О господи! Раздался звонок и голос Феликса: «Татьяна Ивановна! Немедленно собирайтесь в концертный зал „Октябрь“. Вас все ждут. За вами придет машина. Я замотан, приехать не могу. Не забудьте гитару…».

Ночью