Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Вонлярлярский по делам своим вел большую переписку; письма свои он большей частью отправлял не с обыкновенной почтой, а с весьма дорого стоившими эстафетами. Генерал [Эдуард Иванович

] Герстфельд рассказывал мне, что, во время управления им Варшаво-Венской железной дорогой в Царстве Польском, Вонлярлярский потребовал экстренный поезд от Варшавы до границы. В это время экстренные поезда с разрешения наместника Царства князя Паскевича по каким-то причинам были отменены, а потому Герстфельд отказал Вонлярлярскому в его требовании. Последний заявил, что в случае получения экстренного поезда он, сверх установленной за него платы, даст поездной прислуге 10 000 золотых (1500 pуб.); Герстфельд отвечал, что прислуга уплачивается казной и не должна принимать подарков. Тогда Вонлярлярский, переменив тон, начал умолять Герстфельда дать ему поезд в виду того, что его дочь опасно больна в Вене. Герстфельд немедля приказал нарядить поезд, причем запретил прислуге принимать деньги от Вонлярлярского. На последней станции Варшаво-Венской дороги есть ящик для бедных, из которого каждый месяц вынимается несколько мелких монет. В тот же месяц, в который проехал Вонлярлярский на экстренном поезде, в ящике найдено, сверх мелких монет, 1500 руб. русскими кредитными билетами.

Возвращаюсь к описанию поручения по разъяснению претензий Вонлярлярского. Представленный Клейнмихелю рапорт по этому предмету был им в подлиннике препровожден Государю, который, призвав к себе Вонлярлярского, сказал ему, что перед отправлением комиссии в Могилев для исследования его претензий он уверил Государя, что все дело будет кончено в его пользу, а между тем, по донесении этой комиссии, оказывается, что оно только начинается, и что, по ее мнению, Вонлярлярскому не следует более никаких денег. Последний отвечал, что заключение комиссии несправедливо, чему служит явным доказательством получение его поверенным через три дня по отъезде комиссии более 200 тыс. руб. из правления, которые поверенный его уплатил разным лицам, в чем представил расписки последних. Уверенность же его в том, что дело должно кончиться согласно его желанию, заявленная им Государю в то время, когда Его Величество объявлял ему о посылке комиссии в Могилев, происходила от того, что тогда были назначены в комиссию только Мясоедов и Серебряков, а между тем, кроме них, был послан и я, что будто бы я, при всех других моих достоинствах, всегда толкуя в пользу казны недоразумения, возникающие в расчетах между казной и частными лицами, имел большое влияние при рассмотрении его претензий и направил дело не в его пользу.

Государь был очень недоволен тем, что Клейнмихель дозволил себе послать кроме лиц, которых он ему представлял, и меня, не спросив на это особого разрешения. В таком виде этот разговор был передан мне по поручению Вонлярлярского, бывшим моим товарищем по Институту инженеров путей сообщения Львом Роп(п)ом, {о котором я упоминал в III главе «Моих воспоминаний»}, находившимся уже в отставке и производившим для Вонлярлярского изыскания по устройству железной дороги между Москвой и Нижним Новгородом.